Сидя в одной комнате — уже другой — с Эммой, Марк пытался достучаться до своей супруги, но видел полную бесперспективность этого занятия. Как когда-то он не смог заставить Эмму не применять силовые методы убеждения, так и сейчас не мог сдвинуть твердолобую супругу с ее убежденности в своей правоте.
— Дочь — гражданка другой страны, находящаяся на ее территории, — сделал последнюю попытку мистер Грейнджер. — И родительских прав ты можешь легко лишиться.
— Этого не может быть! — заявила Эмма. — Она будет делать то, что я сказала! Потому что я мать!
— Тьфу, — сплюнул в сердцах Марк. — Устал я от твоей твердолобости…
Эмма в ответ устроила истерику, а ее муж задумался, заново переоценивая прошлое. Ведь не всегда Эмма была такой, когда же супруга умудрилась стать таким тираном? На этот вопрос ответа у мужчины просто не было. Как и рецепта — что делать. Миона точно также могла испугаться и его самого, ибо обычно Марк бездействовал, считая, что не может защищать дочь от жены, противопоставляя себя ей. Он был неправ и теперь понимал это, но, по мнению мистера Грейнджера, было уже слишком поздно.
Глава 11
Гарри и Гермионе разрешили понемногу вставать, чтобы спокойно двигаться до туалета и обратно. Девушка приняла себя такой, какой стала, ведь для юноши она была всем, и то, как Гарри к ней относился, не могло не отразиться на восприятии Гермионы. Вот и в этот день, они сидели рядом. Просто молча сидели, наслаждаясь тишиной. Поначалу такая необычная, без лая собак, без окриков, тишина пугала, но потом стало как-то привычнее.
По телевизору крутился какой-то фильм, но ни Гермиона, ни Гарри его просто не воспринимали. Поэтому, переглянувшись с юношей, девушка подтянула к себе поближе выпрошенные учебники по языку. В последнее время они все чаще понимали друг друга почти без слов. Кроме того, раздумывая над природой своего отношения к Гарри, Гермиона понимала, что это, пожалуй, любовь, как в книжках, а самому юноше, казалось, совершенно не важно, как называть факт того, что для него в мире существует только Гермиона.
— А что будет потом? — спросила девушка. — Ну вот откормят нас и что потом?
— Потом, наверное, уедем, если захочешь… — не очень уверенно произнес Гарри. — И будем жить…
— Я захочу, — кивнула Гермиона. — Я с тобой куда угодно захочу! Здесь у нас маги из эсэс, страна, которой мы не нужны и… мама.
— Эх, — вздохнул юноша. — Значит будем жить там, где эсэс точно не будет.
В дверь постучали. Гарри немедленно встал, а Гермиона спряталась за ним, ей опять стало страшно — стук был незнакомым. Ничего поделать с собой девушка не могла — любой посторонний пугал ее до паники. Врач посольства только вздыхал — что делать в такой ситуации он не знал.
— Можно к вам? — на идиш спросил гость, отчего Гарри расслабился, поворачиваясь к Гермионе, чтобы обнять.
— Заходите, — произнес юноша в процессе обнимания испугавшейся девушки.
— Ого… — послышался удивленный голос, заставивший Гарри посмотреть на гостя. — Здравствуйте, меня зовут Захав, я маг, но бояться меня не надо.
— Ой… — Гермиона спряталась за юношей. — А вы… вы…
— Я хочу выяснить, почему вы попали на полвека назад, — объяснил израильтянин, а кем он еще мог быть? — Почему не могли колдовать, и взять матрицу ваших воспоминаний.
— Опять все вспоминать, — Гермиона задрожала и ее снова обнял Гарри.
— Можно только мои? — поинтересовался юноша. — Гермиона опять плакать будет.
— Матрица не заставляет вас все вспоминать, молодой человек, — покачал головой маг. — Нужно только пустить меня и тогда ваша невеста не будет плакать.
— Невеста? — Гермиона удивилась так, что вышла из-за Гарри. — Я не против, вы не подумайте, но, когда мы успели?
— Иногда и мгновения достаточно, — вздохнул маг, взмахнув каким-то кольцом. Потом он повторил этот жест несколько раз и нахмурился. Что-то ему явно не нравилось. — Что было перед тем, как вы сели в поезд?
— Эсэс местные нас в ловушку заманили, — объяснил Гарри, рассказав затем о бое в Отделе Тайн.
— Вы стояли рядом, — утвердительно произнес Захав. — В вас попало редкое заклятье, именно из-за него вы и не могли колдовать, да и, по-видимому, попали туда, куда попали. Вы знаете, кто его на вас наложил?
— Бородатый такой… — попыталась описать Гермиона, но маг покачал головой.
— Пустите меня? — поинтересовался он, на что молодые люди, переглянувшись, одновременно кивнули.