Выбрать главу

Лоррен, Ирис и Мими разошлись по своим комнатам. Лагуно, выпив свой коктейль, переместился в салон. Вилли Фландерс засыпал меня и Вальтера вопросами. Я поведал ему все, но очень хаотично. Дело совсем вышло из-под моего контроля. Убийство Дороти еще как-то объяснялось, даже в случае Жанет была тень мотива, но кому понадобилось убивать Флер?

Может, в вещах Дороти она нашла нечто, имеющее большое значение для убийцы? В этой теории было здравое зерно. Однако в столь необычайной обстановке я не мог размышлять логически.

Три женщины намеревались расстаться со своими мужьями: две из них уже умерли, а третья чудом избежала смерти. Казалось, в бесприютном доме Лоррен спустили с цепи некую нечистую силу, карающую дам, желающих развестись.

Я мечтал выпить гораздо сильнее, чем удовлетворить любопытство Вилли. А потому оставил его и прошел в салон вместе с князем. Стив Лагуно забился в угол со своим виски. Он безусловно нервничал, но старался изобразить из себя угнетенную невинность.

Я налил из графина чистого скотча. Ко мне присоединился Френч. Бросив конспиративный взгляд в сторону князя, он шепнул:

— Но кроме шуток, господин поручик: вы действительно считаете, что Дороти и Жанет были убиты?

У меня уже не осталось сил в одиночку бороться с подозрениями, требовались союзники. И я поведал ему все, что знал, не тая своих подозрений. Они не столько огорчили его, сколько принесли видимое облегчение. Он заявил, что его мнение совпадает с моим, только он думал, что сошел с ума, и теперь рад, что это не так. Если бы не очки и не седина в волосах, он бы походил на мальчика, собирающегося играть в «полицейских и воров».

— В любом случае нужно уведомить полицию, — заметил он. — Только теперь с ними будем говорить мы, а не Дуг с Вицкофом.

Я хотел того же, но собирался привлечь к мероприятию и Вицкофа. А потому объяснил Вальтеру, что будет лучше, если вскрытия начнет добиваться постоянный врач Дороти. Еще мы должны были предупредить Лоррен, прежде чем впутаем ее гостей в следствие по двойному убийству и покушению. Вальтер засомневался, когда я заговорил о Вицкофе: видимо, он не так представлял себе игру и не хотел, чтобы полицейские поверили одному из возможных злодеев. Но он не стал возражать и согласился, чтобы я принял на себя руководство. При этом у него оставалось больше времени на Мими.

— Бедная Мими! Какой страшный удар постигнет ее впечатлительную натуру, когда она узнает, что речь идет об убийствах.

По моему мнению, даже кретин сообразил бы наконец, что тут пахнет преступлениями, а Мими, несмотря на принимаемые ею позы, была достаточно трезвой особой. Впрочем, меня не ослепляла любовь.

Лоррен, Мими и Ирис, приведшие себя в порядок, вышли к нам донельзя элегантные. Они попросили чего-нибудь выпить, однако две смерти и покушение на третью жизнь были достаточными, чтобы заглушить даже темперамент Лоррен. Лагуно и Вилли Фландерс по-прежнему молчали, а «дорогой» крутился около своей невесты, украсившей свой средневековый наряд белой розой.

Мрачное настроение, таившееся во всем доме, дошло и сюда. Никто не вспоминал об убийствах, но было видно, что все о них думают.

Гости сидели, стараясь сохранять спокойствие, но в глазах у них светился испуг.

В мертвой тишине я объявил, что иду наверх к Вицкофу. Лоррен, стараясь не выходить из роли хозяйки, проговорила:

— Правильно, Пит. И спроси, не нужно ли им чего-нибудь?

Ирис тоже поднялась.

— Я с тобой, — шепнула она.

Моя жена двинулась следом. Она выглядела прекрасно. Оригинальное платье Лоррен и средневековый наряд Мими не выдерживали сравнения с новейшей моделью бледно-кремового цвета, отлично пригнанной по фигуре и купленной специально для отпуска со мной.

Я не сомневался, что она надела ее, дабы исправить себе настроение.

Она взяла меня под руку.

— Слушай, Питер, как страшно ничего не знать… Расскажи мне все с той минуты, как ты ушел говорить с Вицкофом.

Пока мы медленно поднимались по лестнице, я подробно объяснил ей ситуацию.

— Выходит, Флер поехала в Рено искать письмо, которое мы украли, — с грустью подтвердила Ирис. — Хороши мы с тобой! Она едва не поплатилась жизнью.

— Одной причиной больше, почему я с радостью буду приветствовать прибытие полиции.

Ирис приостановилась.

— Я просто счастлива, Пит, что мы боремся теперь не одни.

По выражению ее глаз было видно, до какой степени она потрясена.

— Мы поступили глупо, что не уехали вчера, — с сожалением проговорил я. — Теперь уже поздно. Никого не выпустят. Я злюсь на себя за то, что испортил наш отпуск.

— Ничего ты не испортил, милый. Я тоже хотела остаться. И потом, разве можно считать отпуск испорченным, когда мы вместе? — Ирис улыбнулась и снова посерьезнела. — Этот дом начинает меня угнетать. Трудно чувствовать себя в безопасности, когда убийство скрывается за каждым невинным случаем. Кажется, что меня могут убить, когда я войду в комнату, закурю сигарету или… буду чистить зубы. — Она тихо рассмеялась. — Правда, злодей взялся за разочарованных жен. Надеюсь, что он не станет преследовать неразочарованных.

Она сказала то же, что и я Вальтеру, только другими словами. Это не прозвучало забавно тогда, а теперь тем более.

Мы подошли к комнате Флер. Нам открыл Вицкоф. Он производил впечатление вполне счастливого человека. Сказал, что Флер уже очнулась. Он до сих пор не мог поверить в то, что с ней ничего не случилось. Кустарник задержал падение. Если бы не Вальтер и не эти заросли, она бы погибла. Искоса взглянув на Ирис, он заявил, что все объяснил Флер. Она в свою очередь призналась, зачем украла письмо.

Я уведомил его, что не намерен более скрывать свои подозрения и хочу передать дело в руки полиции.

— Желательно, доктор, чтобы вы подготовили свою версию акта о смерти Дороти, — добавил я.

Он удивленно захлопал глазами.

— Вы даете мне шанс спасти свою карьеру. Я и теперь не могу понять вашего благородства.

Я смешался.

— В конце концов, все мы должны помогать друг другу.

Он предложил мне побеседовать с Флер, но недолго. Она лежала на кровати возле окна. Я подошел к ней, а Вицкоф и Ирис остались у двери. Ее лицо сияло, несмотря на царапины и раны. Срывающимся голосом она поблагодарила меня за то, что я сумел соединить ее с мужем.

Поскольку я чуть не послужил причиной ее гибели, то слова эти посчитал великодушными.

— Вы были так добры, передав письмо мужу, но мне хотелось, чтобы Дэн все объяснил сам. — Она улыбнулась. — Сейчас мы послание уничтожим.

— Ответьте, Флер, автомобиль, на котором вы ехали, был неисправен?

На лице ее отразился ужас при воспоминании о страшных переживаниях.

— Да, уже на первом повороте я все поняла. Хотя сперва тормоза были в порядке, отказали они неожиданно, будто что-то оборвалось.

— А кто знал, что вы собираетесь ехать в Рено? Иными словами, кто мог подпилить тросик, пока вы беседовали с Лоррен?

— Я попросила князя вывести машину из гаража…

— И больше никому об этом не сообщали?

— Нет. Правда, при разговоре с Лагуно присутствовал Вилли Фландерс. Но он читал, не обращая на нас внимания. Потом наверх прошли вы. Мими со своим «дорогим» отправились гулять, а Дуг вообще остался в Рено.

— Прекрасно! — сказал я. — И еще одно. Обыскивая комнату Дороти, вы ничего не взяли, кроме письма мужа?

— Еще я нашла то, второе письмо Лагуно к Дороти. — В глазах Флер отразилась неуверенность. — Может, это ужасно, что я сунула его под дверь Жанет, но мне показалось, что она должна быть в курсе.

— Помимо них вы больше ничего не утащили?

— Нет.

— Вы уверены? Никакой самой мелкой вещички, которая могла показаться вам совершенно незначительной?

Она беспокойно пошевелилась.

— Конечно я уверена. Вы хотите…

Я улыбнулся и похлопал ее по руке.

— Не надо ни о чем беспокоиться.

В комнату вошли Ирис и Вицкоф. Ирис тут же заговорила с Флер, а Вицкоф, взяв жену за руку, устремил на нее взгляд, полный такого обожания, будто вокруг ее головы сиял ореол.