Стиснув радиограмму в кулаке, инспектор широко открытыми глазами тупо всматривался в темноту за бортом теплохода.
Бедный Вельби!
Еще совсем недавно инспектор видел его в Лондоне спокойного, улыбающегося, уверенного…
Бедного малыша, впервые в жизни покинувшего родной город, убили в Йокохаме!
— Живого или мертвого, — повторил Дафф сквозь зубы. — Если это будет зависеть от меня, то, наверное, мертвого.
Глава 13
Стук в дверь Чарли Чана
Спустя несколько дней в городском суде Гонолулу разбирали дело трех мужчин — португальца, корейца и филиппинца. Их обвиняли в занятии азартными играми на улице. На скамье для свидетелей сидел флегматичный, спокойный китаец. На Востоке тучность всегда была в почете: если китайский мандарин прибавляет в весе, то в престиже он выигрывает. Так вот, у китайца со свидетельской скамьи имелись все основания пользоваться уважением у своих сограждан.
— Пожалуйста, инспектор Чан, — произнес судья, — вам слово. Расскажите, как все было.
Свидетель, даже не шелохнувшись и лишь немного шире открыв глаза, заговорил:
— Иду вниз по аллее Паваа. Вместе с детективом Кашимо. Впереди, рядом с рыбной лавкой Тимо, замечаем толпу. Ускоряем шаг. С нашим приближением толпа редеет. Спустя минуту на месте остаются только обвиняемые. Стоя на коленях, они бросают кости. Их уста произносят заклятья…
— Ближе к делу, Чарли, — оборвал его общественный прокурор. — Простите, инспектор, но ваш язык слишком красочен для американского суда. Эти люди попросту играли в кости, верно?
— Да, — согласился Чан.
— Выходит, игра в кости вам знакома?
— Разве ребенок не узнает лица своей матери? — произнес Чан.
— И вы узнаете этих троих? Играли именно они, вы не сомневаетесь?
— Сомневаться имеет право каждый человек. Но у меня сейчас такого права нет. К несчастью людей, сидящих перед нами, на площади были они.
Защитник обвиняемых, коренастый японец, быстро вскочил с места.
— У меня возражение! — крикнул он. — Господин судья, я выражаю протест против слов «к несчастью…» Свидетель говорит так, словно мои клиенты уже осуждены и вина их доказана.
— Господин Чан, будьте любезны в дальнейшем воздерживаться от подобных комментариев!
Чан опустил голову.
— Мне очень жаль. Обещаю исправиться. Извините за то, что неизбежное назвал случившимся.
У адвоката вырвался слабый стон, но Чарли Чан спокойно продолжал:
— В следующую минуту эти трое поднимают взгляды и замечают меня с грозным Кашимо. Выражение их лиц резко меняется. Они вскакивают и бегут по улице, я за ними. Еще до поворота игроки становятся моими пленниками.
Уничтожающе посмотрев на Чарли Чана, защитник спросил, указывая на худеньких подсудимых:
— И вы намерены утверждать, что ваша туша догнала эти тонкие ноги?
Чан улыбнулся.
— Быстрее всех бежит человек с легкой совестью.
— А что в это время делал Кашимо? — спросил адвокат.
— Исполнял свои обязанности: остался на месте и собрал доказательства вины — брошенные кости.
— Хорошо, хорошо, — со скучающим видом прервал его лысый судья. — Где эти доказательства?
— Если не ошибаюсь, господин судья, то кости сейчас должны были появиться в зале вместе с бдительным полицейским Кашимо.
Суетливый невысокий японец Кашимо в эту минуту действительно входил в зал, но его грустное лицо заставило Чарли Чана смутиться. Остановившись у последнего за спиной, Кашимо начал что-то шептать ему на ухо. Чарли Чан поднял глаза.
— Я ошибался, господин судья, — произнес он, — Полицейский Кашимо потерял кости.
По залу прокатился взрыв смеха, судья лениво постучал по столу молотком. С виду спокойный, Чарли сидел неподвижно, но в душе его накапливалось чувство горечи. Как и всякий человек, он не любил становится предметом насмешек. Инспектор чувствовал себя в глупейшем положении. Тут с улыбкой заговорил защитник:
— Высокий судья, за неимением улик, я вношу предложение о прекращении дела. Очевидно, славный инспектор Чан тоже поддержит меня, когда обретет дар речи.
— Инспектор Чан, — хмуро заметил Чарли, глядя на косоглазого адвоката, — охотно бы внес предложение об обязательном поощрении всесторонне развитых японцев.
— Хватит, — коротко бросил судья. — Итак, время потрачено напрасно. Обвинение отклоняется. Следующее дело.
Сохраняя чувство собственного достоинства, насколько это было возможно, Чан поднялся и, легко прошагав через зал, столкнулся в дверях с Кашимо. Инспектор взял его за ухо и вывел в коридор.
— Из-за тебя мне снова пришлось погрузиться в озеро стыда! — проговорил он. — Где я должен набираться терпения, которое постоянно трачу на твои выходки?
— Мне так печально, — простонал Кашимо.
— Слова стекают с твоих уст столь же легко, как вода из крана. Почему ты потерял кости?
Кашимо тоскливо начал объяснять, что утром по дороге в суд зашел в парикмахерскую постричься и оставил плащ на вешалке.
— Предварительно продемонстрировав кости всем присутствующим? —добавил Чан.
— Нет, только мастеру, очень порядочному человеку. Но пока меня стригли, там постоянно сновали разные клиенты. Потом я оделся и поспешил в суд. А на лестнице обнаружил, что кости пропали.
Чарли грустно посмотрел на него.
— Новую главу жизни ты начал в роли растяпы, — заметил он. — Впрочем, я не теряю надежды, что ты еще исправишься. Представляю, как повеселились боги, прослышав о твоем желании стать детективом.
— Как печально, — во второй раз вздохнул Кашимо.
— Печалься сколько угодно, только не при мне.
Инспектор передернул плечами и зашагал вниз по лестнице: комиссариат полиции находился в том же здании суда. Чан отпер свой небольшой кабинет, подошел к открытому окну и посмотрел на улицу. В душе у него сохранился неприятный осадок, но с неудачей следовало примириться. Эпизод в суде стал кульминационной точкой целого года невезения. Когда-то он написал Даффу:
«Люди Востока говорят, что существует время для ловли рыбы и время для сушки сетей…»
Теперь Чарли признавался себе, что долгая сушка даром не проходит…
Последнее крупное дело он разбирал более года назад. С тех пор не случилось ничего достойного внимания. Он любил Гонолулу, но Гонолулу о нем не заботился. Так было всегда. Родина не обращает внимания на преданных ей сыновей. Первыми их замечают чужие люди. В Гонолулу к нему серьезно не относились.
А полчаса назад над ним смеялись. Тяжело вздохнув, он сел за стол.
В кабинет кто-то постучал. Чарли Чан нахмурился. Должно быть, Кашимо опять пришел оправдываться!
— Войдите! — крикнул Чан.
Дверь отворилась, и на пороге появился его друг, инспектор Дафф из Скотленд-Ярда.
Глава 14
Обед на Пунчосу-Хилл
Китайцы никогда не выказывают удивления, а хороший детектив по мере сил пытается не обнаруживать своих чувств. Когда же оба эти принципа объединяются в одном человеке, порою кажется, что имеешь дело с гранитным монументом.
Но бывают все-таки исключения: глаза Чарли расширились от удивления, а через секунду открылся и рот. Теперь можно было смело утверждать, что инспектора Чана захватили врасплох.
В следующее мгновение он вскочил на ноги и быстро, словно кот, подбежал к дверям.
— Мой дорогой друг! — вскричал китаец. — Смею ли я верить своим глазам?
Дафф, улыбаясь, протянул ему руку.
— Инспектор Чан!
Чарли крепко пожал ладонь Даффа.
— Инспектор Дафф!
Англичанин бросил на стол папку.
— Вот я и приехал, Чарли. Приготовил вам неожиданный сюрприз, да? Так и задумывал.
— Сперва у меня просто перехватило дыхание, — улыбнулся Чарли Чан. — Выражаясь на английский манер, я точно остолбенел.
Он суетливо подвинул гостю кресло, а сам опять уселся за стол. Чарли и не мечтал о подобном счастье.
— Сначала я решил, что у меня галлюцинации. Однако вежливость требует задать первый вопрос: как вам нравится Гонолулу?