— Я — Джим Артур, владелец этого дома, — заявил негр. — А женщина, что голосит за дверью, — моя супруга.
После проверки документов сержант, уже предупрежденный об изменении цвета кожи, отпустил Артура.
— Как я могла догадаться, что это ты?! — в исступлении вопила женщина. — Ты никогда не был черным!
— Но разве я пытался напасть на тебя? Зачем ты звонила в полицию?
— По привычке. Мы часто кричим о нападении, когда поблизости увидим чернокожего. Как я буду с тобой жить?! Нужно что-то предпринять!
— Что?
— Я не хочу черномазого мужа! Нам нужно развестись! Непременно!
— Разве я виноват в том, что оказался в черной шкуре?! — воскликнул Артур. — Я не выбирал ее цвет!
— А как же твоя книга, «Навсегда отделить чернокожих!»? А последняя речь, где ты намекаешь на то, что необходимо уничтожить негров?!
— Разве я мог предположить!
Редакцию «Лайф» неожиданно посетил государственный секретарь Соединенных Штатов Америки. Прежде чем написать полный доклад президенту, он пожелал лично побеседовать с журналистами, побывавшими в районе взрыва.
— Наши ребята мне все рассказали, — рапортовал редактор. — Они посетили негритянские кварталы… Простите, бывшие негритянские кварталы… Все население там стало белым: нежно-розовая кожа, светлые волосы.
— Довольно! Как вы думаете, негры очень обрадовались своему перевоплощению?
— Наоборот, господин государственный секретарь, они недовольны! Черный цвет кожи — их родной цвет, он был как бы эмблемой борьбы против насилия. Хотите увидеть Самбу?
— Это еще кто такой?!
— Фотокорреспондент, участвовавший в поездке. Уехал негром, а вернулся… Сейчас я его позову!
Спустя несколько минут в кабинет вошел юноша, над светлым лбом которого вились волосы соломенного цвета.
— Вы негр?! — воскликнул государственный секретарь, обращаясь к юноше.
— Я был им до сегодняшнего утра.
— Что же будет, если все чернокожие превратятся… Их много, очень много! Как их тогда отличить?!
— Очень просто! — воскликнул Артур, появляясь на пороге. — Меня вы, надеюсь, не спутаете с белым?
И он указал на свое лоснящееся лицо.
В Белом доме собрался Всеамериканский съезд ученых. Присутствовали крупнейшие специалисты континента, а также иностранные гости, срочно доставленные на правительственных самолетах из Англии, Франции и других европейских стран, поддерживающих расовую дискриминацию. На повестке дня одна проблема — как спасти «белую» Америку?
Мистер Томпсон и доктор Бальмер едва успевали отвечать на вопросы.
На съезде присутствовал сам президент. Временами он выходил в соседний зал, где проводилось совещание законодательной комиссии Конгресса. Правительство, видимо, не очень рассчитывало на ученых и срочно пересматривало законы о различиях между людьми в зависимости от цвета кожи. Это была нелегкая задача: следовало подготовить новые параграфы, по которым у белых были бы отобраны все права и привилегии. Ввести измененные законы в действие предполагалось сразу же, как только атомный смерч достигнет Вашингтона.
На первых страницах газеты печатались сенсационные материалы. Краткие сообщения о дебатах на Всеамериканском съезде ученых помещались где-то в самом конце. «Нью-Йорк Таймс» опубликовала сообщение о том, что человеку, который представит проект установки, защищающий белую кожу от почернения, будет выдана награда в сто тысяч долларов.
Атомный смерч приближался. Ничто не могло его остановить. Он перешагивал границы, опалял один штат за другим.
В маленьком городишке Соллинойс, расположенном в Калифорнии, местный поэт и музыкант, негритянский парень Том влюбился в белую девушку Джэн. Жители городка встревожились. «Одно дело — петь песни чернокожего рифмоплета, это куда ни шло, — рассуждали обыватели, — но допустить смешение крови?!.»
Джэн, студентка университета, отвечала Тому взаимностью.
— Поверь, дорогая, — уговаривал дочь мистер Кэмптон, — ты не можешь выйти замуж за негра: вас повесят, и тебя, и его!
— Он американец!
— Глупости! Ты же знаешь, негры только формально считаются американцами, чтобы успокоить внешний мир. Это как блестящая нитка на шее — думаешь: украшение, а на самом деле просто устройство, чтобы держать человека на привязи.
— Я люблю Тома! Ты знаешь силу любви?
— Любишь черного раба? Эта любовь убьет тебя!
— Не раба, а поэта!
— Жулик он, вот кто! Украл твое сердце! Черный цвет кожи — цвет смерти!