Мельбурнцы вообще ведут довольно тихий образ жизни. Днем на улицах царит оживление, по вечерам же они почти безлюдны.
Причина этого кроется в укладе жизни среднего мельбурнца. Кончается рабочий день в пять часов, и большинство заходит в пивную — ведь пиво отпускается только до шести часов. Это одно из главных развлечений.
Посидев в пивной, мельбурнец отправляется, как правило, домой. Мельбурнцы много времени уделяют домашним делам и довольно рано ложатся спать.
Разумеется, описанный здесь день не обязателен для всех жителей столицы штата Виктория, но, насколько я мог судить по личным наблюдениям и беседам со многими австралийцами, он типичен.
По воскресным дням
По воскресеньям распорядок дня мельбурнцев несколько меняется. Мельбурнцы, как и все австралийцы, большие любители спорта. Пожалуй, ни в каком другом городе я не видел такого количества теннисных кортов. По воскресеньям площадки оживают, заполняясь игроками в белых костюмах. Австралия — одна из величайших «теннисных» держав. Она неоднократно завоевывала кубок Девиса — неофициальное первенство мира, а открытые чемпионаты ее штатов — соревнования мирового значения. Мельбурнцы любят легкую атлетику, плавание, гольф. Австралийские регбисты одни из сильнейших в мире. А вот футбол здесь не популярен.
Спортивными центрами города являются стадион, бассейн и другие сооружения, построенные еще к XVI Олимпийским играм 1956 года, которые происходили в Мельбурне. Кстати, мельбурнские Олимпийские игры были огромным событием в жизни страны. До сих пор жители города вспоминают те дни.
Основное спортивное сооружение — крупнейший в стране Главный стадион, или Мельбурн Крикет-граунд. Он вмещает 104 тысячи человек. Великолепен олимпийский бассейн, построенный рядом с Главным стадионом в Олимпийском парке! Легкий, изящный, с прозрачными стенами и крышей, он вмещает около 6 тысяч зрителей.
Зимой, в жаркие дни тысячи горожан выезжают на пляжи. Далеко не заплывают: боятся акул. Да и высокие приливные волны любят лишь хороших пловцов. Многие мельбурнцы занимаются весьма популярным в Австралии спортом — серфингом. Стоя на сравнительно небольшой, закругленной с одной стороны доске, они мчатся по волнам, то взлетая на гребни, то проваливаясь в кипучую бездну, с удивительным мастерством сохраняя при этом равновесие. Причем женщины не менее искусны в этом, чем мужчины.
Многие мельбурнцы проводят свой воскресный отдых в многочисленных изумрудно-зеленых скверах или в тенистых парках с глухими аллеями, с огромными густыми деревьями, с журчащими фонтанами и закованными в каменные кольца прудами.
Особенно красив мельбурнский ботанический сад — любимое место отдыха горожан. В густых рощах пальм, магнолий, эвкалиптов, самых различных экзотических деревьев из невидимых трубок, укрепленных вдоль стволов, сеет мелкий дождь, журчит вода по каменистым ложам ручьев, на широких лужайках сверкают яркие цветники. Через сад пролегли широкие аллеи с плавными поворотами. Между рощ, кустов, зарослей и клумб петляют тропинки. Воздух напоен ароматом цветов и деревьев, слышится громкое пение птиц. Многие рабочие семьи проводят в ботаническом саду свой уикэнд — «конец недели». Они приходят сюда с провизией, приемниками, располагаясь под деревьями целыми компаниями.
Мельбурнцы, имеющие машины, в воскресные дни, как правило, выезжают за город. В окрестностях города много интересных мест. Например, гора Дендино.
По дороге к горе, там, где Турак-роуд — один из самых, как уже говорилось, богатых районов города, сходится с Южным Мельбурном — одним из его беднейших районов, возвышается холм. На вершине его огромный мавзолей. Это высокое здание с куполом — памятник австралийским солдатам, павшим во второй мировой войне.
Внутри под куполом каменная плита с надписью: «Людей надо любить, а не ненавидеть». Один раз в год лучи солнца, проходя через стеклянный купол, падают точно на каменную плиту. Это бывает 11 ноября, в день памяти павших. Вокруг центрального зала идут коридоры. В ящиках под стеклом лежат 42 книги, где записаны имена павших. Каждый день переворачивается очередная страница книг. Этот замечательный памятник напоминает о войне и предостерегает против новых жертв.
Дальнейший путь к горе пролегает через луга, рощи и многие «околомельбурнскис» городки — Кройден, Дандпнинг, Франкстон, Кембервелл. Все они похожи друг на друга и на Мельбурн: те же бесконечные улицы аккуратненьких, словно игрушечных, домиков с черепичными крышами, с палисадниками. А где-то в середине миниатюрное Сити с несколькими четырех-пятиэтажными магазинами, банками, учреждениями.
Гора Дендино достигает высоты 1000 метров. На ней возвышается мачта Мельбурнского телецентра. Небольшая лестница ведет на деревянную башенку с площадкой. Посреди площадки установлены столы в виде чугунных тарелок. На них выгравированы изображения видимого с площадки горизонта и объяснительные подписи. Тут же к услугам экскурсантов подзорные трубы. Вид отсюда открывается великолепный.
И невооруженным глазом можно увидеть с горы синий океан, лесистые горы, со сверкающими кое-где между ними зеркалами водоемов, темно-зеленые долины, крошечные деревушки, изумрудные луга. Мельбурн кажется отсюда огромным лугом с красными цветами. Проносится недолгий дождь — и две огромные яркие радуги повисают над горизонтом.
Обратный наш путь лежал через холмы и равнины, через рощи эвкалиптов, каких-то гигантских папоротников, невиданных у нас елей. По сторонам мелькали бензозаправочные станции разных компаний. Иногда вдруг за невысоким забором виднелись десяток-два автомобилей один дряхлее другого. На стеклах цены — 400, 300, 150, даже 50 фунтов. Здесь были машины, наверное, и 30-х, если не 20-х, годов. Покупают и такие, надеясь, видимо, что на австралийских дорогах они не развалятся. Дороги там очень удобны (в штате Виктория дороги считаются лучшими) и в большинстве своем покрыты засмоленным гравием.
Друзья показали мне специальное автомобильное кино — «Кройдон». Оно рассчитано на пятьсот машин. На слегка наклонную огромную площадку въезжают автомобили. Проехав мимо контролера и вручив за «билет» пять шиллингов с человека (сумма, к слову говоря, не такая уж маленькая), автомобилисты подъезжают к расставленным на площадке ровными рядами столбикам. На столбиках висят небольшие динамики. Не выходя из машины, зрители забирают динамик внутрь автомобиля и всей семьей смотрят на приподнятый над землей метров на восемь громадный экран (25×15 метров). Идет фильм, стреляют гангстеры, гремят джазы, но над огромным полем стоит тишина, каждый слушает у себя в машине. Таких кинотеатров в окрестностях Мельбурна несколько.
В следующий свободный день мне предложили осмотреть заповедник Коллин-Маккензи, куда по воскресеньям тоже нередко выезжают жители города.
Машина долго петляла по дорогам, то поднимаясь в горы, то ныряя в лощины, проезжая маленькие речки, густые рощи, деревушки. Наконец остановилась у совсем простой сетчатой ограды.
Лил дождь. Надо сказать, что погода осталась для меня самым неприятным воспоминанием о Мельбурне. Жара, душная и влажная, вдруг сменялась холодным ветром и дождем. На небе то сияло жгучее солнце, то собирались свинцовые тучи. Австралийцы мне говорили, что даже в самый ясный день, отправляясь на пляж, они берут с собой зонтик. Средняя температура ноября 23 градуса тепла. Ноябрь в Австралии, как известно, середина весны. Самая высокая температура в Мельбурне зарегистрирована в феврале 1939 года — 45,6 градуса.
Не обращая внимания на дождь, я отправился осматривать заповедник. Он напоминает обычный зоопарк, с той разницей, что животным здесь предоставлено больше свободы.
Меня, разумеется, интересовали прежде всего кенгуру. Я бегал за ними по мокрой траве, пытаясь сфотографироваться рядом. Но кенгуру, маленькие, серые, быстрые и неуловимые, ускользали от меня. Зато сумчатый медвежонок коала фотографировался покорно. Весьма смелыми показали себя и австралийские попугаи со сложными сооружениями из перьев на лбу, которые с удовольствием заимела бы для своей шляпки любая модница.