На белом лице Чжан Чжо не дрогнул ни один мускул – лицо его напоминало глубокий колодец, ледяную воду в котором никогда не трогала рябь.
– Япония всегда восхищалась вашей страной и считала ее государством, достойным подражания. Именно по этой причине моя страна неоднократно отправляла сюда послов. Это честь и почет, но… такую задачу нелегко исполнить. – Авата-но Махито опустил голову и медленно продолжил: – Хоть я и происхожу из семьи государственных чиновников, у меня нет никаких амбиций или достоинств, кроме воспитания и знания этикета, но японский император выбрал именно меня на должность посла Японии при дворе династии Тан или уже У Чжоу. Когда наступила дата отъезда, я надел траурную одежду и попрощался со своей семьей…
– Уважаемый посол, я не понимаю… Раз вас выбрали послом страны, вы должны с радостью выполнять свой долг. Почему же вы надели траурную одежду в день прощания? – удивленно спросил Ди Цяньли.
– Господин Ди, путь от моей страны до Китая составляет более десяти тысяч ли[8] по морю. Каждому послу предстоит пережить бурные волны и штормовые ветра, столкнуться с множеством диковинных морских чудищ и коварных острых коралловых рифов. На девять шансов умереть лишь один остаться в живых. Так было всегда. Только одному из десяти человек суждено добраться до земель династии Тан, – ответил Авата-но Махито.
Ди Цяньли широко открыл рот от удивления, но не проронил ни слова. Авата-но Махито поднял голову и посмотрел на Чжан Чжо.
– Мои родители умерли рано. Я отец трех сыновей и дочери. Дети мои еще маленькие. Именно поэтому в день расставания я не мог найти себе места от волнения, вот и принес кое-что из дома.
– И что же это? – спросил Ди Цяньли.
– Это кот, – ответил Авата-но Махито. – Старый черный кот, ему уже много-много лет.
Все молчали. Чжан Чжо поднял голову, и оттого не было видно выражения его лица. Небо стало хмурым, казалось, что вот-вот пойдет снег.
– Нет нужды рассказывать, насколько трудным было путешествие, поскольку мне удалось спастись от смерти. Как только мои глаза смогли различить вдалеке побережье вашей страны, разразился сильный шторм. Я не знал, суждено ли мне выжить, потому молился о своем спасении всем известным мне богам. Огромная волна накрыла судно и оглушила меня, я потерял сознание. Очнулся уже на суше – волны выбросили меня на песок. Многие из тех, кто плыли вместе со мной, погибли, однако… море не тронуло меня. На моем теле не было ни царапины. Когда я очнулся, то обнаружил моего старого кота, прижавшегося ко мне. Думаю, именно он и спас мне жизнь, ведь в моей стране коты – необыкновенные существа, – сказал Авата-но Махито. История его чудесного спасения заставила всех молча внимать каждому слову.
– На пути к императорскому двору я относился к старому коту со всей заботой и вниманием, что мог ему дать, возносил его, будто кот был настоящим божеством. Когда мы прибыли в Чанъань, нас разместили в монастыре Дасиньшань у квартала Цзиншаньфан, и старый кот стал моим товарищем, что скрашивал время ожидания, пока императорский двор призовет меня. В чужой стране только он составлял мне компанию и напоминал мне о родине, и лишь он был моим единственным утешением, – продолжил свой рассказ посол и, тяжело вздохнув, добавил: – Я думал, дни моих страданий подошли к концу, но не ожидал, что кошмар обрушится на мою голову в седьмой день первого месяца.
– Седьмой день первого месяца? – затаив дыхание, переспросил Ди Цяньли.
– Тем утром я, как обычно, покормил кота и ушел по своим делам. Спустя какое-то время я понял, что он пропал. Я искал его полдня, но кота нигде не было. Служители обыскали весь храм, но тоже не нашли его. Как раз в это время мы получили долгожданную новость: Ее Императорское Величество была согласна на аудиенцию и приглашала на торжественную встречу в главный обрядовый зал дворца Дамингун. Мне пришлось отложить поиски и начать готовиться к поездке во дворец. Когда стемнело, я оделся и в сопровождении своих слуг покинул храм. Торжественной процессией мы медленно направились на север. Но через пару кварталов раздался встревоженный крик слуг.
Как только Авата-но Махито сказал это, Ди Цяньли охнул и хлопнул в ладоши:
– Неужели в ту ночь в повозке были вы?!
Авата-но Махито настороженно уставился на Ди Цяньли и спросил:
– Неужели…
– И я тогда был у Восточных ворот храма Цзяньфу! – воскликнул Ди Цяньли.
– Раз так, то вы видели, что произошло? – спросил Чжан Чжо, опустив голову и исподлобья уставившись на Ди Цяньли и японского посла, а те одновременно ахнули.