– Ты владеешь искусством призыва? – спросил Чжан Чжо.
– Нет. Как бы я научился такому? – усмехнувшись, ответил Кан Ваньнянь.
– Вы только что сказали, будто своим богатством обязаны флейте. Значит, вы владеете магией призыва, – заметил Авата-но Махито.
– Обязан ей, да, – согласился Кан Ваньнянь с загадочным выражением лица. – Но заключить соглашение можно и иным путем. Местные говорили, что если ты случайно повстречал Га-жаня и узнал его в том облике, который он принял, то нужно схватить его за волосы и сделать так, чтобы ноги оторвались от земли, а затем проклясть самыми злыми словами. Тогда демон будет молить о пощаде и исполнит любое желание, но… Га-жань коварен и хитер. Как только вы дадите ему волю, он обрушит на вашу голову всевозможные проклятия, которые сбудутся!
– Какой ужас! – испуганно воскликнул Авата-но Махито. – Этот демон – истинное воплощение зла!
Кан Ваньнянь усмехнулся в ответ:
– Так и есть, но его можно перехитрить.
– Каким же образом? – поинтересовался Чжан Чжо.
Кан Ваньнянь указал на свои уши:
– Если заткнуть уши, чтобы не слышать его проклятий, и убежать от него настолько быстро, насколько это возможно, то все обойдется. А желание, которое он пообещал выполнить, сбудется.
– А вы, согдийцы, не промах! – усмехнулся Чжан Чжо.
На лице Кан Ваньняня мелькнула безысходность.
– Будучи рабом, я влачил жалкое существование. Меня не кормили, не одевали, били кнутом каждый день. Хозяин мог убить меня в любой момент. Услышав легенду об этом демоне, я начал ломать голову над тем, как заключить с ним сделку. Этому виду колдовства я точно не смог бы научиться, и мой хозяин совершенно точно не стал бы меня посвящать в тайны темной магии. Вот я и придумал способ обхитрить Га-жаня – схватить его, проклясть, заставить исполнить мое желание, а затем заткнуть уши и сбежать. Я знал, что моя жизнь изменится. Итак, в течение нескольких месяцев после окончания работы я бродил по горам и лесам, надеясь наткнуться на этого демона, но не смог найти даже его тени. Тогда мне пришла в голову другая идея.
– Ты решил украсть флейту своего хозяина? – догадался Чжан Чжо.
Кан Ваньнянь звонко рассмеялся:
– Однажды ночью, когда луна светила ярко, а звезд было так мало, что их можно было пересчитать по пальцам одной руки, я украл флейту хозяина, пока тот спал, и ушел в горный лес. Мне было страшно до смерти, но мной двигал инстинкт выживания. Я углубился в самые дебри, нашел пустую поляну и подул во Флейту призыва.
С каждым словом Кан Ваньняня сердца слушателей начинали биться все быстрее и быстрее.
– Я не знал, получится ли у меня вызвать демона, поэтому просто дул и дул. Кажется, мои попытки заняли около часа. Спустя какое-то время я совсем выдохся и решил, что мои старания не увенчались успехом, все было зря. И совсем не заметил приближающегося Га-жаня! Понурив голову, я поднялся с колен и подумал, что перед рассветом вернусь обратно и продолжу влачить свое жалкое рабское существование. Но буквально через мгновение, повернувшись, я заметил ребенка, стоящего рядом!
Голос Кан Ваньняня невольно дрогнул:
– Я увидел раздетого ребенка с растрепанными волосами, закрывающими лицо. Выделялись только два зеленых глаза, горевших в темноте. А еще он издавал сиплый звук, когда открывал рот. Ужасный звук, похожий одновременно и на смех, и на плач! Я был напуган до смерти, сердце мое ушло в пятки. Не знаю, откуда во мне взялась смелость осторожно подойти к нему, потом резко подпрыгнуть, схватить его за волосы и встряхнуть. Он боролся, кусал и царапал мою руку так сильно, что в моих глазах сверкали вспышки боли. Но я не мог отпустить его… Тогда я проклял его самыми злыми словами, которые знал…
От воспоминаний о прошлом по телу Кан Ваньнянь пробежала дрожь. После минутного молчания он немного пришел в себя и продолжил:
– Я не знаю, сколько времени прошло, но эта тварь перестала отчаянно сопротивляться и начала пронзительно рыдать, пытаясь меня разжалобить, умоляя о пощаде. В этот момент я обратился к нему с просьбой.
– С какой просьбой? – спросил японский посол.
– Я сказал ему, что хочу иметь высокое положение, чтобы моя семья не знала бедности, чтобы слуг у меня было как облаков в небе, чтобы деньги рекой текли в мои руки, чтобы я никогда не знал ни голода, ни холода!