Разговор с Рокли не обещал Гидеону ничего хорошего и в первую очередь потому, что он не знал, будет ли Тилли придерживаться достигнутой, но не закрепленной договоренности относительно дневника. К тому же Гидеону, как человеку по натуре и воспитанию честному, не доставляло удовольствия скрывать что-то от инспектора, к которому он успел проникнуться большим уважением.
Рокли, похоже, нисколько не удивился, что Тилли не обладает практически никакой информацией о пострадавшем и знает, да и то не наверняка, только его имя.
Им принесли чаю и тарелочку с печеньем, и полицейский, устроившись за столом отсутствующего консультанта, сразу же показал, что намерен воспользоваться и тем, и другим. Выслушав рассказ Гидеона и Тилли об утренних событиях, он даже не поставил под сомнение причину — разгуливавших по полю овец, — заставившую их отправиться на поиски лесного отшельника.
— Ройбен рассказал вам что-нибудь о том, как это случилось? Должен признать, днем, когда я к нему заходил, он был не очень-то откровенен. Наверно хотел, чтобы я принял его за недалекого малого, но, по-моему, с мозгами у него полный порядок. А как вы? Узнали что-нибудь интересное?
— Они вроде бы застигли его врасплох, — доложил Гидеон. — Похоже, в момент нападения Ройбен кормил собаку, вот эту самую. Ударили сзади. Кто это был, он не знает. А если знает, то предпочитает не говорить.
— А почему на него напали, он не сказал?
Гидеон пожал плечами.
— Он не из разговорчивых.
— Знаете, — задумчиво сказал Рокли, опуская сухую печеньицу в чай, — меня не оставляет впечатление, что дело это не такое простое, каким кажется на первый взгляд. Сначала убивают вашего брата. — Кивок в сторону Тилли. — Потом кто-то проникает в дом. И теперь вот это нападение…
— Думаете, оно как-то связано с теми событиями? — Гидеон подпустил в голос сомнения. — Но разве вопрос с убийством Дэмиена не закрыт? Вы же арестовали Тетли.
— Скорее всего, закрыт. — Рокли успел вытащить печенье до того, как оно растаяло в чае. — Но уж слишком много остается свободных концов, а мне это не нравится. Совсем не нравится.
Дневник был спрятан в большой пластиковой коробке из-под сэндвичей, которую Ройбен положил в дупло старого ясеня на высоте примерно десяти футов.
Гидеон отправился в рощу на следующее утро после посещения больницы и, помня предупреждение Ройбена, никого с собой не взял. Добраться до места скрытно — если предположить, что за фермой действительно установлено наблюдение — вдвоем было бы просто невозможно. С одной стороны, думал Гидеон, тот, кто напал на Ройбена, скорее всего, выждет какое-то время, прежде чем нанести второй визит. С другой стороны, если незнакомец подозревает, что Гидеону известно, где искать дневник, он вполне может устроить засаду где-нибудь на обратном пути.
Выехав из дома в направлении Монастыря, он прибыл к Паддлстоун-Фарм с противоположной стороны и в полной уверенности, что за ним никто не следил. Оставив машину возле ворот, примерно в двух милях от рощи Ройбена, и захватив в качестве спутника обрадованного таким поворотом дела Зебеди, Гидеон вооружился картой и двинулся к южному углу леса. Здесь, следуя указаниям Ройбена, он без труда обнаружил мостик, рядом с которым и стоял тот самый дуплистый ясень.
Призвав на помощь полузабытые детские навыки, Гидеон относительно легко вскарабкался на дерево, нашел пластиковую коробку и, поддавшись искушению, тут же и открыл ее. За несколько месяцев коробка успела покрыться слоем плесени, высохшими листьями и отходами жизнедеятельности прятавшейся в дупле птички. Хотя контейнер и был снабжен герметичной крышкой, влага все же просочилась внутрь. К счастью, Дэмиен предусмотрительно завернул дневник в целлофановый пакет, через который проступали написанные на корешке инициалы Джулиана Норриса и дата.
В какой-то момент ему стало вдруг не по себе от неясного ощущения опасности. Кто-то так стремился завладеть дневником, что не остановился перед нападением на пожилого человека и даже избил его до полусмерти. Где этот «кто-то» сейчас и не дожидается ли он удобного момента для еще одного нападения?
Гидеон огляделся, но не увидел никого и ничего, за исключением ореховой рощицы с уже распускающимися почками, обещающими скорее явление чарующей красоты. Зебеди, уже успевший поваляться в мокрых листьях и поноситься туда-сюда, сидел теперь чуть в стороне от ясеня, держа нос по ветру. Гидеон успокоил себя тем, что у пса острые глаза и слух, и появление чужака не останется незамеченным.