До препятствия оставалось не больше шестидесяти ярдов, и его несло на флаг. И дело было даже не в том, что вороной мог не перепрыгнуть изгородь в самой широкой ее части, а в том, что он мог вообще не вписаться в обозначенный флажками участок.
— Эй, приятель, подвинься! — крикнул он.
Всадник слева как будто и не слышал. Расстояние до барьера быстро сокращалось.
— Эй! Прими влево, черт возьми!
Хозяин гнедого повернул голову, и Гидеон узнал наглого красавчика, с которым схлестнулся еще до старта, у фермы, — тот ухмылялся.
Глава 8
При той скорости, с которой они мчались к правой границе поля, ни остановиться, ни повернуть было уже невозможно. Черный Дрозд, хотя и недовольный поведением гнедого, шел на полном галопе и совершенно не догадывался об ожидающей впереди опасности.
Три… два… один… Перед ним высились необрезанные верхушки терновника, некоторые из которых достигали шести, а то и семи футов в высоту. Не чувствуя сдерживающей силы поводьев, Черный Дрозд опустил голову, сгруппировался и, оттолкнувшись от земли, взмыл в небо. Сдвинувшись вперед, Гидеон почувствовал, как хлещут по ногам жесткие стебли, а уже в следующее мгновение увидел, что ждет их впереди. Канава по другую сторону кустарника походила на речушку с разбитым копытами дальним берегом. Вороной выбросил передние ноги, но сила притяжения взяла верх, и копыта задних приземлились на предательский склон и поползли вниз. Отвернув голову, конь врезался в берег плечом, инерция подбросила круп, и выброшенный из седла Гидеон, пролетев несколько футов, тяжело грохнулся о землю. От удара лязгнули зубы, воздух с шумом вырвался из легких.
Он дважды перекатился два раза и сел. Попытка сделать вдох отозвалась болью во всей груди. Сползший в грязный поток вороной безуспешно пытался подняться. В следующий момент три или четыре лошади перелетели через подстриженный участок и, с большим или меньшим изяществом приземлившись слева от Гидеона, помчались дальше. За первой группой последовала вторая, и когда уже казалось, что несчастная его судьба не вызывает ни у кого ни малейшего сочувствия, два или три всадника осадили лошадей и вернулись на берег.
— Вы целы? — крикнула незнакомая женщина, с трудом удерживая разгоряченного, храпящего мерина.
Гидеон кивнул. Дыхание уже вырисовывалось ясной перспективой недалекого будущего, а вот дыхание все еще отставало. Он махнул рукой в сторону барахтающегося Дрозда.
— Не беспокойтесь, о нем позаботятся, — бросила она через плечо. — Вам нужен доктор?
Гидеон покачал головой, набрал воздуха на четверть легких и просипел:
— Просто дыхание сбилось.
— Ну, если вы так уверены… — Женщина явно проигрывала схватку со своим конем, и как только Гидеон снова покачал головой, парочка рванула вдогонку за основной группой, обдав несчастного комками глины.
Он попытался встать, но свалился, успев заметить, что левый бок перепачкан грязью. Со второй попытки Гидеон поднялся на корточки, задержавшись в этой позе ровно настолько, чтобы сделать еще вдох. Больше всего злила неспособность подойти к лошади.
Впрочем, Дрозду уже помогали. Два человека, спешившись, спустились к речке, третий остался держать коней.
— Гидеон! Как ты? Я видела, что случилось.
Пиппа соскочила с Жаворонка и бросилась к нему.
— Со мной порядок. Как там Черный Дрозд? Ты видишь?
— Сейчас его сдвинут чуть ниже, туда, где больше гравия, и где ему будет на что опереться. Тебе помочь? — Она протянула руку.
— Спасибо.
Поднявшись на ноги с помощью Пиппы, он увидел, что лошадь, рванувшись изо всех сил, вскарабкалась по скользкому склону и отряхнулась, обдав своих спасителей грязной водой. Ощутив под ногами твердую почву, Черный Дрозд заржал и попытался вырваться, готовый продолжать погоня.
— По-моему, с ним все в порядке, — сказал подошедшему Гидеону мужчина, державший вороного под уздцы.
— Спасибо. Сам бы ни за что не справился.
— Не за что, — ответил мужчина. — Но в следующий раз… я бы на вашем месте держал курс. Флажки, они, знаете ли, не просто так установлены.
— Да, знаю. Но в меня врезался какой-то парень. Вы бы ему объяснили…
— Врезался? Что ж, бывает.
— Да. Еще раз спасибо. Не стану задерживать, вы же хотите догнать остальных.
Конечно, они этого хотели, а потому, еще раз терпеливо осведомившись, как он себя чувствует, продолжили путь.
Гидеон успокоил Дрозда, который, обнаружив, что другие лошади исчезли, принялся кружить на месте, и попытался вытереть седло рукавом. Оба стремени остались на месте, поводья тоже были в целости. Сокрушительное падение, похоже, никак не отразилось на самочувствии вороного, а потому Гидеон решил, что и у него нет никаких оснований отказываться от продолжения.