На конференции "Рио+20" мы увидели повторение неудачного сценария ложных решений, предложенных теми же участниками, которые стали причиной глобального кризиса. По мере углубления этого кризиса корпорации продолжают наступать на права народов, демократию и природу, захватывая контроль над общим достоянием человечества, чтобы спасти финансово-экономическую систему.
В нем утверждалось, что "так называемая "зеленая экономика" - это всего лишь еще одна грань нынешней финансовой фазы капитализма", которая характеризуется концентрацией собственности, чрезмерным стимулированием потребления, обострением частно-государственного долга, рынками углерода и биоразнообразия, государственно-частными партнерствами и ростом иностранной собственности на землю. По мнению участников Народного саммита, транснациональные корпорации не только все больше берут под контроль местные природные ресурсы и экосистемы, которые, как они опасаются, будут еще больше приватизированы в рамках нового режима природного капитала, но и саму Организацию Объединенных Наций. Организация Объединенных Наций действительно все чаще прибегает к сотрудничеству с корпорациями и частным сектором, что в равной степени свидетельствует о признании огромных ресурсов, которыми сегодня распоряжаются частные интересы. В декларации говорилось о силе "организованных и мобилизованных" людей, которые должны освободить мир от контроля корпораций и финансового капитала.
В декларации также осуждается исторический экологический долг, который лежит в основном на "угнетенных народах мира", и утверждается, что его должны взять на себя высокоразвитые индустриальные страны, поскольку именно они являются причиной сегодняшних многочисленных планетарных кризисов. Богатые страны не только загрязняют свои собственные земли, но и передают загрязнение окружающей среды, что, по оценкам Раджа Пателя, обходится бедным странам в более чем 4,32 триллиона долларов США в виде экологического ущерба. Эта сумма превышает весь долг третьего мира , который бедные страны должны богатым, и составляет всего 1,8 триллиона долларов США. Плодами этого экологического долга пользуются в основном жители богатых стран (например, креветки на обеденных тарелках в Европе), а вот расходы обычно "оплачивают" экологическими катастрофами те страны, которые меньше всего могут себе это позволить, например, опустынивание Боливии, оползни в Пакистане, вырубка лесов в Амазонии и Индонезии. В этом контексте защита прав на землю и компенсация за экосистемные услуги (несмотря на ее связь с учетом природного капитала) были признаны Народным саммитом важными, как и необходимость признания культуры и знаний коренных народов. Как сказал Варатан из бразильского племени патаксо: "Коренные народы сохраняют природу... Культура коренных народов должна быть сохранена, как и окружающая среда".
Наиболее существенным альтернативным ответом, предложенным Народным саммитом на продвижение "зеленой" экономики на Рио+20, стала идея создания юридических прав на природу - инициатива, наиболее полно реализованная на национальном уровне Боливией. Выступая на Генеральной Ассамблее ООН в апреле 2011 года, посол Боливии в ООН Пабло Солон заявил, что экологический кризис ставит нас перед суровым выбором: "Человечество оказалось на распутье: мы можем коммерциализировать природу через зеленую экономику или признать права природы". Боливия выбрала последний путь.
КОМПЕНСАЦИЯ ПРИРОДНОГО КАПИТАЛА И БИОРАЗНООБРАЗИЯ
Великобритания - одна из стран, придерживающихся первого подхода. На форуме "Рио+20" в июне 2012 года заместитель премьер-министра Великобритании Ник Клегг заявил, что его правительство намерено включить природный капитал в национальные счета к 2020 году и учредило Комитет по природному капиталу для предоставления консультаций о состоянии природного капитала Великобритании. Через два месяца после того, как Клегг заявил о своей приверженности учету природного капитала на конференции "Рио+20", журналист и активист-эколог Джордж Монбиот написал в газете Guardian яростную критику идеи природного капитала и концепции компенсаций биоразнообразия.
Как и многие другие участники Народного саммита, Монбиот считает новый режим учета природного капитала не более чем продолжением движения за огораживание, средством "приватизации и коммодификации" тех частей природы, которые все еще остаются за пределами рынка: "Природа оценивается и коммодифицируется , чтобы ее можно было обменять на деньги". Как и многие его критики в Рио, Монбиот также утверждает, что этот новый порядок требует от нас поверить в невероятное, в то, что те, кто ответственен за кризис природы, смогут его исправить: "Коммодификация, экономический рост, финансовые абстракции, власть корпораций: разве не эти процессы являются движущей силой мирового экологического кризиса? А теперь нам говорят, что для спасения биосферы их нужно еще больше".