Даже через скремблер голос Хоука обладал такими же драйвовыми качествами. «Запрос проверяется. Между тем, нет никаких положительных указаний из каких-либо источников относительно местонахождения пропавшего оборудования. Немецкая пресса сообщила о слухах об исчезновении. Бундесвер и SHAPE опровергли это. Кремль угрожает обнародовать объявление в 12.00 по Гринвичу завтра, если проблема не исчезнет. решено ".
Он перестал говорить; и я сидел, ничего не говоря, ожидая, что он ответит на мои вопросы. О хищении ядерных материалов - о его растущей возможности - написано много. Также было написано, что мы на Западе настолько привыкли к террористическим действиям, что угроза ядерного шантажа будет просто рассматриваться как следующий шаг в растущем масштабе насилия. Я не купил это.
Сделанное Кремлем заявление станет смертельным психополитическим ударом для НАТО и США. Это вызовет всеобщее возмущение. И единственное, что решало, это вопрос о том, у кого был Петушок и куда он был направлен. В результате может возникнуть ядерная конфронтация, в результате которой все остальное будет казаться незначительным.
Голос Хоука прервал мои мысли, вызванные скремблером. «Заключение AX о катастрофе в Хаммаршельде было возможным саботажем с использованием необнаруживаемого газа. Механических доказательств не обнаружено. Подозрения сосредоточены на докторе Корнелиусе Мертенсе, гражданине Бельгии. Мертенс, долгое время работавший в КГБ, специализирующийся в технических областях, одновременно выполнял функции службы безопасности Организации Объединенных Наций офицер. Мертенс не склонен к дисциплине.
Возможно, он действовал самостоятельно в Конго. Сообщается, что он был убит в Египте во время войны 67-го ».
Когда Хоук передал отчет, мои надежды открыли глаза. Он снова был закрыт. Я сидел с закрытыми глазами: «Насколько точен отчет о его смерти?»
Я ждал. «Известно, что он находился в штаб-квартире Мухабарата в Порт-Саиде. Здание было взорвано, выживших нет. С тех пор Мертенса не видели».
Это было похоже на тупик. У меня был последний туз. «Был ли доктор Отто ван дер Меер в Египте во время войны 67-го?»
Это было самое долгое ожидание. Когда Хоук снова заговорил, даже поверх скремблера наждачная бумага была более светлой. «Утвердительно в отношении ван дер Меера. Он был там в июне. Сообщалось, что он заболел. После войны его никто не видел, пока он не появился в сентябре в Алжире».
«Я буду поддерживать связь», - сказал я.
Глава 17
Пока я принимал душ и брился в квартире Саттона, водитель посольства вернул мой Fiat в целости и сохранности. На все вопросы ему давали правильные ответы, но некому было их задать.
Саттон очень хотел все узнать и очиститься от прошлых грехов. Все, что я хотел от него, - это карта города. Пока я ее изучал, зазвонил телефон. Это была Паула. Ужин был бы готов, если бы мы были голодны. Мне не хотелось отказываться от удовольствия. Я сказал Саттон извиниться. Потом я ушел с места. Я устал от людей на моем пути, официальных или иных. Когда у меня есть работа, я предпочитаю делать ее в одиночку.
Вилла Ван дер Меера находилась на улице Флажей, в нескольких кварталах от центральной площади. Я снова припарковался перед зданием полиции. Я хотел испытать атмосферу Ламаны на следующий день после больших похорон. «Тихо» было подходящим словом. Войска ушли. Охранники милиции бездельничали в арке, курили сигареты и болтали. Они бросили на меня только взгляд. Похоже, Тасахмеда беспокоил только гнев Шемы, а в Будане - оккупация Османа. Первую ему хотелось приручить, а другого он сможет поймать, когда будет готов.
Я пересек парк в тускло освещенной темноте, зная, что, если это увлечение приведет только к соевым бобам и хлопку, мне придется подать сигнал Хоуку о неудаче и уйти. То, что Мертенс мог быть дублем ван дер Меера, было вполне возможным. Маскировка и покраска кожи - не проблема для профессионала. Также можно получить опыт в сельском хозяйстве. Поскольку Африка и ООН были их совместными районами операций, Мертенс вполне мог иммитировать ван дер Меера, и если бы ван дер Меер умер в результате несчастного случая или по указанию во время Шестидневной войны, принятие его личности было бы настоящим переворотом со стороны Мертенса. Никто не мог и мечтать о лучшем прикрытии.
Улица Флажи была в темноте, и на воротах ван дер Меера не было света. Пришлось снова перелезть через стену. Но сначала, чтобы защитить руки от битого стекла, я накинул пальто. Я сделал неплохой улов. Вытряхнув его, я проверил Вильгельмину и Гюго, обрадовавшись, что близнец Пьера живет в доме. Затем я вскочил на корточки.