С этим не поспоришь.
— Ну и как тебе это нравится? — спросила она.
— Нравится что? Я не знаю, что здесь сказать. Я даже не знаю, где Натали, и ещё меньшее представление имею, как она связана с банковским ограблением.
— Это только моё мнение. Я не думала, что это имеет значение, пока я не начала искать другое имя, которое ты упомянул. Тодд Сандерсон.
— Я не просил тебя узнавать про него.
— Ага, но я это сделала. И получила два упоминания. Естественно, основное заключалось в том, что он был убит неделю назад.
— Подожди, Тодд тоже связан с этим ограблением?
— Да. Ты читал Оскара Уальда?
Я скорчил гримасу.
— Да.
— У него есть потрясающая фраза: «Потерю одного из родителей ещё можно рассматривать как несчастье, но потерять обоих похоже на небрежность».
— Из «Как важно быть серьёзным», — сказал я, потому что я учёный, и ничего не могу с собой поделать.
— Точно. Имя одного человека, о котором ты спрашивал, всплывает в связи с банковским ограблением? Ничего интересного. Но два? Это уже не случайность.
«И, — подумал я, — неделю или около того после ограбления Тодд Сандерсон был убит».
— Так связь Тодда с ограблением тоже очень-очень тонкая?
— Нет. Я бы сказала, она просто тонкая.
— И в чём она заключается?
— Маккензи!
Я повернулся на крик и увидел женщину, которая выглядела на мой вкус слишком похоже на Шанту Ньюлин. Тот же рост, сравнительно тот же вес, та же причёска. У женщины были широко открыты глаза, словно самолёт внезапно упал на задний двор. Я проследил за её взглядом. Маккензи снова стояла на горке.
Шанта омертвела.
— Извини, Кэндис. Я ей говорила сесть.
— Говорила ей? — недоверчиво повторила Кэндис.
— Извини. Я следила за ней. Я просто заговорилась с другом.
— И это что, оправдание?
Маккензи с улыбкой, которая говорила «Здесь я закончила», села, скатилась с горки и подбежала к Кэндис.
— Привет, мамочка.
Мамочка. Не удивительно.
— Давайте я вас провожу, — старалась Шанта.
— Мы уже и так на улице, — сказала Кэндис. — Мы сами в состоянии обойти дом.
— Подождите, Маккензи нарисовала милейшую картинку. Она в доме. Полагаю, она хочет забрать её.
Кэндис и Маккензи уже уходили.
— У меня сотни картин дочери, — ответила Кэндис. — Оставь себе.
Шанта смотрела им в след. Её обычная военная осанка исчезла.
— Какого чёрта я делаю, Джейк?
— Пытаешься, — ответил я. — Живёшь.
Она покачала головой.
— У меня никогда не получится.
— Ты его любишь?
— Да.
— Значит, получится. Просто будет немного сумбурно.
— Где ты набрался мудрости?
— Я закончил колледж Лэнфорда и смотрел много дневных ток-шоу.
Шанта повернулась и посмотрела на детскую площадку.
— У Тодда Сандерсона была банковская ячейка в банке на Канал-стрит. Он был одной из жертв ограбления. И всё. С первого взгляда, это кажется малозначительным обстоятельством.
— Но неделю спустя его убили.
— Да.
— Подожди, ФБР думает, что он имеет какое-то отношение к ограблениям?
— Я не в курсе хода расследования.
— Но?
— Я не видела связи между банковским ограблением на Манхеттене и его убийством в Пальметто Блафф.
— А теперь?
— Эм, твоя Натали тоже связана с этим делом.
— Очень-очень тонкой связью.
— Да.
— Насколько тонкой?
— После такого рода ограблений ФБР проводит полную инвентаризацию всего. То есть, абсолютно всего. Поскольку, когда вскрыли банковские ячейки, обнаружилось, что в них хранятся многие важные документы. Акции и облигации, доверенности, договоры покупки домов и всё прочее. Конечно же, многие из них валялись на полу. Зачем бы вору понадобились документы? Поэтому ФБР просмотрело их и внесло в каталог. Например, один парень держал в ячейке договор купли-продажи на машину своего брата. Так имя брата попало в список.
Я пытался не отставать от того, что она говорит.
— Я правильно понимаю, имя Натали было на одном из документов из банковских ячеек.
— Да.
— Но у неё не было собственной ячейки?
— Нет. Но обнаружилось, что ячейка принадлежит Тодду Сандерсону.
— И что это было? Что за документ?
Шанта повернулась и посмотрела на меня.
— Её последняя воля и завещание.
Глава 32
ФБР, по словам Шанты, хотело узнать, что мне известно. Я сказал ей правду: я не знаю ничего. Я спросил Шанту, что говорится в завещании и последней воле. Всё оказалось предельно просто. Все её активы должны быть поровну разделены между её матерью и сестрой. Она также просила кремировать её, и, что интересно, развеять её пепел над лесом, на который выходит двор Лэнфорда.