| - Это и мне приходило в голову, - сказал Лестрейд. - Что вы об этом думаете, доктор Уотсон? |
| "There are no limits to the possibilities of monomania," I answered. "There is the condition which the modern French psychologists have called the 'idee fixe,' which may be trifling in character, and accompanied by complete sanity in every other way. |
- Помешательства на одном каком-нибудь пункте безгранично разнообразны, - ответил я. -Существует явление, которое современные психологи называют "навязчивая идея". Идея эта может быть совершенно пустячной, и человек, одержимый ею, может быть здоров во всех других отношениях. |
| A man who had read deeply about Napoleon, or who had possibly received some hereditary family injury through the great war, might conceivably form such an 'idee fixe' and under its influence be capable of any fantastic outrage." |
Предположим, что этот маньяк слишком много читал о Наполеоне или, скажем, узнал о какой-нибудь обиде, нанесенной его предкам во время наполеоновских войн. У него сложилась "навязчивая идея", и под ее влиянием он оказался способным на самые фантастические выходки. |
| "That won't do, my dear Watson," said Holmes, shaking his head; "for no amount of 'idee fixe' would enable your interesting monomaniac to find out where these busts were situated." |
- Ваша теория нам не подходит, мой милый Уотсон, - сказал Холмс, покачав головой, - ибо никакая "навязчивая идея" не могла бы подсказать вашему занимательному маньяку, где находятся эти бюсты. |
| "Well, how do YOU explain it?" |
- А вы как это объясните? |
| "I don't attempt to do so. |
- Я и не пытаюсь объяснить. |
| I would only observe that there is a certain method in the gentleman's eccentric proceedings. For example, in Dr. Barnicot's hall, where a sound might arouse the family, the bust was taken outside before being broken, whereas in the surgery, where there was less danger of an alarm, it was smashed where it stood. The affair seems absurdly trifling, and yet I dare call nothing trivial when I reflect that some of my most classic cases have had the least promising commencement. You will remember, Watson, how the dreadful business of the Abernetty family was first brought to my notice by the depth which the parsley had sunk into the butter upon a hot day. I can't afford, therefore, to smile at your three broken busts, Lestrade, and I shall be very much obliged to you if you will let me hear of any fresh developments of so singular a chain of events." |
Я только вижу, что в эксцентрических поступках этого джентльмена есть какая-то система. |
| The development for which my friend had asked came in a quicker and an infinitely more tragic form than he could have imagined. |
Дальнейшие события произошли быстрее и оказались гораздо трагичнее, чем мы предполагали. |
| I was still dressing in my bedroom next morning when there was a tap at the door and Holmes entered, a telegram in his hand. |
На следующее утро, когда я одевался в своей спальне, Холмс постучал ко мне в дверь и вошел, держа в руке телеграмму. |
| He read it aloud:- "Come instantly, 131, Pitt Street, Kensington.-Lestrade." |
Он прочел ее вслух: "Приезжайте немедленно в Кенсингтон, Питт-стрит, 131. Лестрейд". |
| "What is it, then?" |
- Что это значит? - спросил я. |
| I asked. |
- Не знаю. |
| "Don't know-may be anything. |
Это может значить все, что угодно. |
| But I suspect it is the sequel of the story of the statues. |
Но мне кажется, это продолжение истории с бюстами. |
| In that case our friend, the image-breaker, has begun operations in another quarter of London. There's coffee on the table, Watson, and I have a cab at the door." |
Если я не ошибаюсь, из этого следует, что наш друг маньяк перенес свою деятельность в другую часть Лондона... Кофе на столе, Уотсон, и кеб у дверей. |
| In half an hour we had reached Pitt Street, a quiet little backwater just beside one of the briskest currents of London life. |
Через полчаса мы были уже на Питт-стрит - в узеньком переулочке, тянувшемся параллельно одной из самых оживленных лондонских магистралей. |
| No. 131 was one of a row, all flat-chested, respectable, and most unromantic dwellings. |
Дом № 131 оказался почтенным плоскогрудым строением, в котором не было ничего романтического. |
| As we drove up we found the railings in front of the house lined by a curious crowd. |
Когда мы подъехали, перед его садовой решеткой стояла толпа зевак. |
| Holmes whistled. |
Холмс свистнул: |
| "By George! it's attempted murder at the least. Nothing less will hold the London message-boy. There's a deed of violence indicated in that fellow's round shoulders and outstretched neck. What's this, Watson? The top steps swilled down and the other ones dry. Footsteps enough, anyhow! Well, well, there's Lestrade at the front window, and we shall soon know all about it." |
- Черт побери, да ведь тут по крайней мере убийство! |
| The official received us with a very grave face and showed us into a sitting-room, where an exceedingly unkempt and agitated elderly man, clad in a flannel dressing-gown, was pacing up and down. |
Лестрейд вышел нам навстречу с очень угрюмым лицом и провел нас в гостиную, по которой взад и вперед бегал необыкновенно растрепанный пожилой человек во фланелевом халате. |
| He was introduced to us as the owner of the house-Mr. Horace Harker, of the Central Press Syndicate. |
Его нам представили. Он оказался хозяином дома, мистером Хорэсом Харкером, газетным работником Центрального синдиката печати.
|