- А сам-то ты как? - решился задать главный вопрос Грэм.
- Я? - грустно улыбнулся Корг. - Я живу в постоянном страхе. Из дома выйти не могу, потому - как не могу заставить себя. Каждый раз, когда я оказываюсь в закрытом помещении, мне начинает казаться, что я в отрытом космосе, наш лайнер уничтожен и я единственный выживший, а за моей закрытой дверью уже "плещется" открытый космос. Мне тогда становиться так страшно, что я буквально валяюсь на полу от страха.
- Бедняга, - пожалел его друг. А Лиза в свойственной ей манере прикрыла рот ладошкой. - И что никаких подвижек в сторону улучшения?
За спиной больного друга его мать корчила страшные лица, показывая насколько, по ее мнению, этот вопрос Грэма был не приемлем. Однако, ее опасения оказались напрасными, Корг отреагировал на него спокойно и рассудительно ответил:
- Нет, к сожалению, совершенно никакого прогресса. Простите Лиза, за такую подробность, но даже если я закрываюсь в туалете, страх каждый раз ко мне возвращается.
- Даже так! - присвистнул Грэм.
- Да, все настолько плохо.
- Понятно.
- Но, на людей я уже не бросаюсь, - с улыбкой на лице и хитринкой в глазах "свернул" тему на веселой ноте Корг. Натянуто улыбнувшись, Грэм сделал вид, что оценил шутку друга.
Посидев еще минут двадцать, они с Лизой заторопились на выход.
***
К сожалению, все всегда проходит. Прошел и очередной отпуск. Перед его концом, Грэм хотел еще раз навестить Корга, но ему не разрешили. Дело было в том, что незадолго перед этим его снова попытались вывести на улицу, эта попытка закончилась неудачей. И теперь его друг снова лежал спеленатый в смирительную рубашку, мотая головой и брызжа слюной.
В день отъезда Лиза была с ним и, прощаясь, он спросил, глядя в глаза:
- В этот раз дождешься?
- Обязательно, ты только вернись! Ты же вернешься?
- Конечно глупенькая! - натянуто расхохотался Грэм, прижимая ее к своей груди.
А про себя подумал:
- По крайней мере, я очень постараюсь это сделать!
Но, вот глайдер космофлота остановился перед его домом, приказ ясен - пора!
***
И снова, как и в прошлый раз, друзья встретились уже в глайдере который вез их на базу.
- Дежа вю, - произнес Грэм, когда друзья снова собрались втроем.
- Чего, чего? - не понял Рихард.
- Ну, это такое своеобразное повторение, того что уже когда-то раньше случалось, - блеснул своими познаниями Тони.
- Молодец, прямо самый настоящий эрудит! - похвалил своего образованного друга Грэм.
- А, так вы это про то, что нас уже так доставляли в часть, один раз, - догадался Стрелок.
- Эх, Рихард, Рихард, умнеешь прямо на глазах, - покачал головой Тони.
Тут уж не выдержали и все остальные присутствующие, после этой реплики пассажирский отсек глайдера буквально содрогнулся от взрыва дружеского хохота.
Хохотали все, старательно выдавливая из себя смехом невольную грусть от расставания с родными, сам виновник неожиданной маленькой радости, Рихард утирал выступившие на глазах слезы и совершенно не думал обижаться на дружескую подначку весельчака Тони.
Вообще эти полторы минуты хохота разрядили напряженную атмосферу, царившую среди возвращавшихся на службу солдат, и они были ему за это благодарны.
- А кто знает, чему нас еще учить будут? - вдруг подал голос, сидевший на заднем сидении солдат с радиопозывным Радар. Боец получил его за то, что он отвечал в отряде за радиосвязь с базой и технические средства слежения, и радиоперехвата.
Радара волновал этот вопрос по причине того, что у него была самая большая учебная нагрузка в отряде. После того как все его соратники получали свободное время, ему приходилось проходить дополнительные два часа обучения техники работы с электронными приборами слежения.
- А что разве кто-нибудь уже что-то знает? - загомонили будущие солдаты специальных войск.
Дело в том, что учебная программа каждого подразделения держалась в строгой тайне, и ни один из обучающихся не мог знать ее заранее. Это был один из не писаных законов а, как известно, не писаные законы соблюдаются намного более свято, чем те указы, которые сочинили сидящие в своих заоблачных кабинетах "большие дяди" начальники.