Я не отрывала взгляда от флакона, его кровь капала и катилась по стеклу. Но я чувствовала его взгляд, и в момент тишины я задумалась, попала ли я в цель.
— Как ты только что убедилась, — сказал он холодно, — я могу получить любую компанию, какую захочу.
— Компания, которая получила от тебя то, что хотела, а потом ушла, не попрощавшись.
— Мы получили то, что хотели друг от друга. Я искал не разговора.
И все же… он сидел здесь и разговаривал со мной.
— Для чего тебе это нужно? — спросил он. — Кровь?
— Как я уже говорила…
— Моя кровь не является лекарством ни от чего, я уверяю тебя в этом.
— Кажется, Л… — Я поймала себя на слове. — Вейл, это лекарство от смерти.
Он насмехался.
— Ни одна встреча человека с кровью вампира хорошо не заканчивалось.
Этот тон вызвал мое любопытство почти настолько, что я забыла о своем раздражении по поводу его оскорблений. Я подняла на него глаза. Он смотрел в окно, и холодный лунный свет вырисовывал очертания его челюстной кости, особенно ярко выраженные под этим углом.
— Ты Рожденный или Обращенный? — спросила я.
Вампиров можно создать двумя способами. Некоторые рождаются, как и все мы. Но более интересным было обращение — процесс питья человеческой крови и предложение своей, чтобы создать нового вампира.
Я много думала об этом в последние несколько недель. Каково это должно быть. Какое еще животное способно на такое? Это превращение было таким же впечатляющим, как превращение гусеницы в бабочку.
Его взгляд метнулся ко мне, оскорбленный.
— Рожденный. Очевидно.
— Почему это очевидно?
— Быть Обращенным… крайне нежелательно.
Я знала лишь немного об анатомии вампиров. Было трудно изучать их, когда они были такими затворниками. К тому же многие из тех, кто отправлялся в Обитрэйс, никогда не возвращались обратно.
— Обращение опасно, не так ли? — спросила я.
— Да. Большинство умирает во время процесса.
— Но если кто-то выживает и становится вампиром, его считают… неугодными?
— Частично человек. Частично вампир. Их кровь всегда будет содержать отпечаток человечности. — Он сморщил нос. — Такая кровь менее чистая.
— Но если они пережили такое опасное обращение, разве это не делает их сильнейшими среди вас?
Вейл открыл рот, чтобы возразить, но потом закрыл его. Вид у него был противоречивый, как будто он никогда не думал об этом в таком ключе.
— Все не так, — сказал он, наконец.
Первый флакон был полон. Я переключилась на следующий.
— Почему ты покинул Обитрэйс? — спросила я.
— А я думал, что в прошлый раз ты была любопытной.
— Большинству людей никогда не удается поговорить с вампиром. Я должна воспользоваться этим, не так ли?
— Разве тебе не повезло?
Прошло несколько секунд. Я думала, что он не хочет отвечать, но потом он сказал:
— Я хотел перемен.
— Почему?
— Почему бы и нет? Ты всегда жила в этом маленьком городке?
— Я училась в Басции.
Он насмешливо хмыкнул.
— Целых десять миль от дома. Как экзотично.
Мне не нравилось, что он осуждает меня, и еще больше мне не нравилось, что его насмешки задевают маленькую эгоистичную рану, которую я старалась не замечать. Я никогда не увижу мир, но это не значит, что я не хочу этого.
— Не у всех из нас есть ресурсы для путешествия, — сказала я.
— Люди и твои деньги.
— Я не говорила «деньги». Я сказала «ресурсы».
Он посмотрел на меня в замешательстве. Я мрачно улыбнулась ему.
— Время, Вейл, — сказала я. — Время — самый ценный ресурс из всех, а некоторым из нас его вечно не хватает.
Глава
7
Вейл повел меня обратно вниз, когда я закончила брать у него кровь. Как и каждый раз, я замедляла шаг по каждому коридору, не в силах отвести взгляд от каждого антиквариата и предмета искусства. Когда мы снова проходили мимо крыльев, я не могла удержаться от того, чтобы не повернуть шею, мои шаги замедлились без моего разрешения.
— Они тебе нравятся?
Вейл звучал забавно.
— Они… замечательные.
— На моей стене они более примечательны, чем на вампире, который их носил.
Это были ужасные слова. Напоминание о жестокости вампиров. И все же… я была скорее заинтригована, чем потрясена.
— И кто же это был?
— Хиаджский генерал, который, как говорят, был очень талантлив.