— Я по-прежнему не вижу в них ничего необычного, — ворчал он.
— Они очень необычные. Честное слово.
— Я уже начинаю думать, что ты мне лжешь.
— А если и так?
Мой голос был на удивление легкомысленным. Я уже не была так обеспокоена тем, что Вейл в лучшем случае выгонит меня из своего дома, а в худшем съест. Возможно, я даже подозревала, что какая-то его часть наслаждалась моим присутствием.
Я смотрела, как его кровь наполняет стеклянный флакон. Но я чувствовала на себе его пристальный взгляд.
— Будут последствия.
Что-то в его голосе заставило меня замереть. Это не было угрозой. Это не было и шуткой, хотя в нем слышалась приятная нотка шутки. Я чувствовала на себе его взгляд, и еще до того, как подняла глаза, я знала, какое выражение будет на его лице.
Я не убирала руки, но ощущение его кожи на моей вдруг стало непреодолимым.
Я столкнулась с его взглядом. Выражение лица было таким, каким я его себе представляла: слабая ухмылка, холодный взгляд. И все же… в его глазах мелькнуло что-то менее отстраненное, когда они слегка опустились. Опустились, как я поняла, к моему рту.
— Последствия, — насмешливо сказала я.
— Что? Я очень опасен. Ты не боишься возможного наказания?
Мурашки пробежали по моей коже, подстрекаемые насмешливой мелодией его голоса, медленно произносящего это слово.
Даже я понимала, что то, чем он меня дразнит, то, что он мне обещает, — это нечто совсем иное, чем то, что он сделал с напавшими на меня в лесу.
Хотя, возможно, это не менее опасно.
Когда мои глаза встретились с его глазами, я не смогла отвести их. Кончики пальцев покалывало, я остро ощущала каждый мускул под своими руками. Мое сердце забилось чуть быстрее. Я знала, что он чувствует мой запах.
Однажды он уже приглашал меня в свою постель. Тогда я едва не поддалась искушению. Я бы солгала, если бы сказала, что не испытываю искушения сейчас. Любопытство было моим самым большим пороком.
В последние недели я много времени проводила, думая о Вейле. В некотором смысле я была одержима им. Каждый день я целыми днями смотрела на его кровь. Восхищалась ее красотой. Восхищалась тем, что она движется с той же вечной грацией, что и остальные части его тела.
Он был, признаюсь себе, очень красивым мужчиной.
Он слегка наклонился вперед.
— Скажи мне, мышка…
БАХ.
БАХ.
БАХ.
Я подпрыгнула. Игла выскочила из руки Вейла, забрызгав мою грудь кровью. Я сбила локтем один из флаконов, и не успела даже ужаснуться этому, как его рука метнулась, чтобы поймать его — движение было настолько плавным и быстрым, что я даже не успела заметить, как он протянул мне флакон.
— Закупорь флакон пробкой. Судя по всему, моя кровь — ценный материал в твоем изучении.
БАХ БАХ БАХ.
Стук становился все настойчивее. Вейл оглянулся через плечо на главный коридор и входную дверь за ним.
Я убрала флаконы немного взволнованная.
Первой моей мыслью было, что кто-то узнал о том, что Вейл сделал, чтобы защитить меня, и пришел мстить. Но хотя стук был громким, в нем не было ярости или злости. И Вейл не выглядел обеспокоенным, только раздраженным.
Он не двигался.
— Ты… не хочешь открыть? — спросила я.
— Нет, не хочу.
Я и забыла. Он не любил открывать двери.
Но удары продолжались, их ритм становился все быстрее, пока, наконец, Вейл не издал раздраженный вздох, встал и пошел к двери.
Я последовала за ним. Я ничего не могла с собой поделать. Он был прав, я была любопытной.
Вейл открыл дверь одним резким движением.
Спотыкаясь, я попятилась назад.
У человека, стоявшего на пороге, не было лица.
Глава
11
Безликий человек молча стоял на месте.
А может, это был и не человек вовсе, а лишь его видимость. Он — она? Оно? — существо было лишь серебристым силуэтом, края его формы были окрашены лунным светом, а сердцевина его тела была почти прозрачной. Я могла видеть лес прямо через центр его груди и центр его лица. Оно было почти таким же высоким, как Вейл, хотя и гибким, его конечности были тонкими и слегка бесформенными, лишь намек на кости и мускулы.
Вейл выглядел совершенно невозмутимым.
— Я же сказал тебе сюда не возвращаться, — огрызнулся он.
Если существо было способно услышать или понять его, оно не подало никакого знака. Вместо этого оно просто протянуло руку. На ладони лежало одно письмо.
— Я не хочу брать это, — сказал Вейл.