Школа Гоенка — одно из лучших учебных заведений частного типа в Мехраули. По утрам, когда начинаются занятия, а также после их окончания на этом участке трассы образуются маленькие автомобильные пробки — богатые бизнесмены на дорогих автомобилях привозят и забирают своих детей. Но сейчас, около восьми вечера, тут совершенно безлюдно. Разве что два охранника перед внушительными воротами стоят у огня и греют руки. Пройдя мимо школы, ныряю в узкий проулок. Вокруг ни души. А вот и он, мусорный бак. Стоит себе в глубине переулка, облитый желтым светом одинокого фонаря. Возле него мирно спит бродячая собака.
— Кыш! — говорю я.
Пес настораживается и ускользает куда-то в темноту.
Откидываю железную крышку. Бак полон мусора. Принимаюсь шарить внутри. Рука нащупывает раздутые полиэтиленовые пакеты, стеклянные бутылки и банки из-под консервов. Мне приходится вынимать их и складывать рядом в груду, задыхаясь от гнилостной вони. Темные недра бака набиты всяческими отходами, вплоть до замаранных подгузников и сломанного транзистора. В самом низу лежит чемодан, обернутый белым полиэтиленом. Чтобы его достать, я почте ныряю на дно. Это очень ценный черный дипломат с жестким верхом, производства лучшей индийской фирмы «ВИП». Сорвав обертку, нажимаю боковые защелки. Крышка откидывается — и мои глаза слепнут от множества пачек с тысячными купюрами. Подобное увидишь только в рекламных роликах лотереи. Как же я мог забыть, что деньга — это и есть абсолютный маал! Торопливо захлопываю чемодан. Можно даже не пересчитывать, и так ясно: столько денег мне не доводилось видеть за всю свою жизнь.
Внимательно оглядываюсь по сторонам. Кажется, никого. Складываю мусорные пакеты обратно в бак. Когда я уже готов уйти, раздается новый звонок. Он буквально пригвождает меня к месту. Навязчивая мелодия не умолкает. Трясущимися руками отключаю трубку, засовываю ее поглубже в мусор и под громкий стук собственного сердца, подхватив дипломат, спешу удалиться в направлении главной дороги.
6. Политик
— Здравствуйте. Это Матхурский центр духовной медитации?
— Да.
— Скажите, Свами Харидас на месте? С ним хочет поговорить Бхайя-джи.[48]
— Кто-кто?
— Вы что, новенькая? В Уттар-Прадеш есть только один известный человек, которого так называют. Джаганнатх Рай.
— Ой, господин министр? Но Гуру-джи занят. У него серьезное выступление. Я не могу…
— Скажите, что это срочно. Он еще никогда не отказывал Бхайя-джи.
— Хорошо. Пожалуйста, не вешайте трубку. Я отойду его позвать. — Пауза.
— Передаю трубку Гуру-джи. Пожалуйста, соедините с господином министром внутренних дел.
Гудки.
— Намаскар,[49] Гуру-джи. Это Джаганнатх.
— Джай Шамбху![50] Что за важное дело заставило вас прервать мое выступление?
— У меня возникли новые проблемы. Срочно требуется ваш совет.
— Опять Вики? Ему скоро вынесут приговор, если не ошибаюсь?
— Нет, Гуру-джи. Это дело уже улажено. А вот я скоро должен предстать перед судом.
— По какому делу? Их было много.
— Старая история — две тысячи второй год, обвинение в убийстве.
— Кто жертва?
— Какой-то Мохаммед Мустаким, ничтожная вошь, дерзнувшая со мной потягаться. Расследование шло ни шатко ни валко, на основании косвенных улик. И вдруг теперь появляется новый свидетель, Прадип Дубей, будто бы видевший, как я застрелил Мустакима. Слушание состоится в следующем месяце, пятого числа. Если обвинение официально подтвердится, моей карьере конец. Главный министр и так почему-то настроен против меня.
— Согласно вашему гороскопу, причина в том, что Сатурн сейчас находится в пятом доме. Черная полоса продлится еще четыре месяца, после чего все ваши неприятности растают как сон.
— А пока что делать?
— (Смех.) Сами знаете, не мне вас учить. В конце концов, у вас же вся полиция в кармане. Однако лучше начните носить голубой сапфир — отличное средство против козней Сатурна.
— Стоит поговорить с вами, Гуру-джи, и на меня снисходит покой. Думаю, скоро мои беды останутся в прошлом.
— Для этого мы и нужны… Позвольте побеспокоить вас по одному пустяковому вопросу.
— Да, Гуру-джи. Скажите, в чем дело, и я займусь этим лично.
— Есть у меня в Канпуре мелкий участок, примерно двадцать акров. Так вот, мне сообщают, будто бы часть земли самовольно захватили голодранцы из окрестных трущоб. В ближайшее время я отправляюсь в мировое турне. Вот если бы к моему возвращению незаконные хижины…
— Ни слова больше, Гуру-джи. Завтра же высылаю бульдозеры.