«Пижон чертов, — тихо выругалась Кэтлин. — Не может не выпендриваться».
Оставшись в одиночестве в самом конце каравана, Эмили вздохнула с облегчением. Она без особого восторга вспоминала свои предыдущие альпийские каникулы и катание на лыжах. Тогда Эмили скорее выполнила ритуал, приняв участие в обязательном для этих мест развлечении, нежели получила от него удовольствие. Но сегодня прогулка показалась Эмили довольно приятной, особенно после того, как Оливер умчался вперед, предоставив ей возможность ехать так, как нравится, или, точнее, ползти так, как получится.
После исчезновения Оливера роль надзирателя взяла на себя Холли. Поглядывая через плечо, она время от времени спрашивала, все ли у Эмили в порядке, а та невероятным усилием воли заставляла себя улыбнуться и бодро взмахнуть лыжной палкой — дескать, лучше не бывает.
Наконец первый этап дистанции был пройден. Они доковыляли до поворота, где их уже поджидали Кэтлин, Леон и Сэм. Эмили удалось притормозить и остановиться, ни в кого из них не врезавшись.
— А где Оливер? — спросила она, поправляя съехавшую на один глаз вязаную шапочку.
— Оливер страшный воображала, — мягко сказала Кэтлин и, взяв Эмили за плечо, развернула ее лицом к склону: далеко внизу виднелась крохотная фигурка, которая радостно махала им рукой. — Оливеру необходимо было продемонстрировать, какой он ловкий, смелый и сильный. Теперь мальчик успокоится и снова превратится в паиньку.
И сейчас же, не дав Эмили времени опомниться и перевести дух, лыжники устремились вперед. Они даже решились немного прибавить скорость, очевидно полагая, что Эмили уже достаточно освоилась и сможет выдержать заданный темп. Эмили внутренне напряглась, приготовившись к неминуемому падению, — от одного взгляда на лихие виражи, которые закладывали ее отчаянные друзья, у нее начинала кружиться голова.
К первым трем падениям Эмили отнеслась с должным юмором, находя в себе силы весело вскочить на ноги, собрать разбежавшиеся в разные стороны лыжи, откопать застрявшие в снегу палки и нахлобучить слетевшую шапочку. Но постепенно жизнерадостное настроение начало покидать измученную лыжницу, и она поймала себя на том, что с тоской думает о финише, мечтая как можно скорее оказаться в кафе с кружкой горячего шоколада в руках.
Эмили бросила печальный взгляд в снежную даль и увидела если не финиш, то, по крайней мере, конец очередного спуска, где ее поджидали друзья. Она подумала, что портит им все удовольствие, вынуждая останавливаться и ждать неуклюжую спортсменку. Поэтому, как только ей удалось кое-как преодолеть оставшуюся часть спуска, Эмили принялась уговаривать всю компанию ехать вперед. Пока она доковыляет до кафе, друзья успеют еще раз подняться к началу трассы и снова спуститься вниз.
На том и порешили. Устало опираясь на палки, Эмили смотрела, как друзья один за другим подкатывали к бровке уступа, взлетали в воздух и уносились прочь. Оставшись в одиночестве, Эмили расслабилась, и то, что до сих пор можно было назвать неумелым катанием, почти мгновенно превратилось в свободное падение. Сама Эмили ни за что не смогла бы остановиться, но, к счастью, ей на пути попался старичок, который радостно катил на сно-уборде. Сухонькое тело взмыло вверх, описало широкую дугу и плюхнулось в сугроб. Эмили понимала: пожилому человеку надо помочь, но, видя ее мучительные попытки развернуться и подъехать к нему, старичок замахал руками, показывая, что обойдется без посторонней помощи.
Эмили продолжила путь. Однако через пару минут совершенно неожиданно, словно настигнутая шальной пулей, вновь рухнула лицом в снег. Она осторожно поднялась на ноги, чувствуя боль в колене и огромный соблазн снять лыжи и дальше идти пешком. Но Эмили мужественно решила не сдаваться. Проделав привычное — собрать лыжи, откопать палки, нахлобучить шапочку, — она потерла ушибленное колено и потихоньку двинулась вниз.
Когда друзья оставили ее в одиночестве, Эмили думала, что так ей будет спокойнее. Но сейчас, подъезжая к очередному повороту, за которым начинался последний, самый длинный и самый крутой спуск, она надеялась увидеть всю компанию, терпеливо поджидающую незадачливую спортсменку. Увы, за поворотом ее никто не ждал, и Эмили с тяжелым вздохом покатила вниз.
Вскоре пришло понимание, что она все делает не так. Скорость нарастала, причем совершенно независимо от желания Эмили. Бешеная скорость означала катастрофу — жуткое падение, не менее страшное, чем крушение самолета. И Эмили инстинктивно начала отклоняться назад, вместо того чтобы сгруппироваться и нагнуться вперед. Она прекрасно знала, что совершает роковую ошибку, но от ужаса ничего не могла с собой поделать. Чем быстрее скользили лыжи, тем больше Эмили изгибалась назад. Теперь она неслась по склону с космической скоростью, зависнув почти параллельно лыжам. Время от времени на трассе попадались кочки и бугорки, которые превращались для Эмили в гигантские трамплины — она на несколько секунд отрывалась от земли, испускала дикий вопль, разгоняя тех, кто, не дорожа собственной жизнью и здоровьем, оказывался у нее на пути, и летела дальше.
Невероятным усилием воли ей удалось немного свести концы лыж, в результате траектория полета резко изменилась — Эмили заскользила поперек склона, правда, скорость при этом ничуть не уменьшилась. Уголком глаза она заметила флажки, обозначавшие границу трассы. Снег стал глубже, одна лыжа замедлила ход, другая по-прежнему мчалась вперед — Эмили почти села на шпагат, но ей удалось подтянуть отставшую ногу. В этот момент убежавшая лыжа зарылась в снег. Эмили подбросило, она совершила еще один, последний полет и воткнулась головой в сугроб.
Ну что ж, по крайней мере, она остановилась. Эмили выдернула из сугроба голову и попыталась освободить тело — безуспешно, ноги, надежно пристегнутые к лыжам, намертво увязли в снегу. Эмили рванулась чуть сильнее, потеряла равновесие, завалилась на бок и затихла. Она лежала, хохоча и всхлипывая одновременно, и мысленно благодарила судьбу за то, что никто не видит ее позора.
Однако зритель все же нашелся. По зигзагообразному следу, оставленному Эмили на снежной целине, шел Сэм.
Эмили вздохнула и прикрыла глаза: «Сэм, почему именно он каждый раз приходит мне на помощь?» Почему он, а не Оливер выступает в роли ее спасителя.
— Я же им говорил, что на последнем спуске тебе понадобится помощь, а они уверяли, что ты справишься сама. В общем, мы поспорили. — Сэм присел рядом с Эмили на облюбованный ею сугроб. — Кажется, я только что выиграл пари — бесплатный ужин с вином и десертом мне обеспечен.
— Нет, это моя победа, это я обеспечила тебя ужином с вином и десертом, — не открывая глаз, простонала Эмили.
— Угу, большое спасибо.
Сэм встал на четвереньки и деловито, словно молодой фокстерьер, принялся раскапывать снег. Он зарывался все глубже и глубже, пока не освободил ее ноги. Потом встал, протянул ей руку, окончательно выдернул из сугроба и отстегнул крепления, избавив Эмили от проклятых лыж.
— Ну что, поедем или дойдем до кафе пешком?
— Я не знаю. — Эмили с ужасом оглянулась на уже пройденный путь. Оставшаяся часть склона теперь выглядела как непреодолимое препятствие. — Ты мне поможешь? — Она знала: вопрос звучит жалостливо, но Эмили настолько устала, что такие мелочи, как гордость и чувство собственного достоинства, больше ее не волновали.
Эмили поплелась вслед за Сэмом, боязливо поглядывая на вспаханную колею, обозначавшую траекторию ее безумного спуска. Они выбрались на трассу. Сэм придержал Эмили за талию, пока она пристегивала крепления лыж.