— Побудешь с нами подольше, удивляться перестанешь всему, что только увидишь. Ржач у нас такой… — Лысач сделал неопределенный жест рукой. — Затейник, одним словом. Я так думаю, нам нужно отсюда убираться. Вы как думаете?
— Да, если появилась эта восьмерка, могут появиться и другие члены этой дружной семьи. — согласился я. — Давайте заберём все необходимое для приготовления нормальной еды, найдём укромное местечко и нормально отдохнем, поедим перед дальней дорогой.
Ржач вышел из своего ступора, когда услышал слова о нормальной еде.
— Это ты грибы и рыбу называешь нормальной едой? — спросил он у меня. — Вот поешь эту гадость не солёную недельку другую, я посмотрю, что ты тогда скажешь о этой еде.
— Ржач, я не ел больше недели, меня этим не испугаешь. Возле храма я бросил мешок с кое-какими припасами, которые в храме обнаружил. Ничего сверхъестественного, но обед будет сытным и вкусным. Я хочу искупаться по быстренькому, если вы не против. Вы то накупались на сегодня. — я засмеялся и начал раздеваться. — Вы пока вещи собирайте, я не долго. Если что-то увидите подозрительное — кричите.
Да, вода была, так скажем, прохладная, долго в ней не усидишь. Но все равно, это было удовольствие. Я лёг в воде на спину и вызвал мысленно элементаля воды. Тот с удовольствием откликнулся на мою просьбу и покатал меня с ветерком по реке. Накупавшись в волю, я вышел на берег.
— Это где ты столько шрамов заполучил, Анней? — удивлённо произнёс Лысач. — На тебе де живого места нет!
— Да вот, угораздило меня познакомится с одним не хорошим человеком, точнее, не совсем с человеком. Начал он меня учить уму разуму, негодяй этакий, не жалея моего бренного, и столь любимого мною, тела.
Друзья могли поклясться чем угодно, что услышали чей-то смех, который раздался словно из ниоткуда.
— Так вот, это не совсем хорошее создание издевались надо мной так, что и врагу не пожелаешь. Грех, конечно, на него жаловаться, знаний я получил много. Ладно, давайте двигаться. Вы отойдите отсюда метров на сто, я хочу здесь, на берегу, немного прибраться. Следы запутать нашим преследователям, если такие появятся, конечно.
Когда старатели отошли на приличное расстояние, я вызвал элементаля Воздуха и попросил его уничтожить все следы пребывания человека на берегу и следы недавнего боя. Поднявшийся сильный поток воздуха «вылизал» берег так, что теперь увидеть факт пребывания на нем человека, стало невозможно.
Мой вещмешок, с кое-какие продуктами, так и стоял у ступеней, ведущих к храму. Я ещё раз поблагодарил Тори за подаренные им небольшие запасы копченного мяса, полусухой колбасы и небольших хлебных лепёшек.
— Вы где мои вещи спрятали? Далеко отсюда? — спросил я. — Не хотелось бы далеко от храма уходить, мало ли что может случиться.
Лысач показал на довольно большой дом, который находился в тридцати метрах. Место удачное, другого подходящего дома я не увидел.
— Ан, как ты собираешься обед готовить? На дым от огня вся свора этой нечисти слетится! — задал резонный вопрос Ржач.
— Есть способ, не переживайте! — ответил я, оглядываясь назад. — Мне одному кажется, что дует какой-то странный ветер? Здесь он всегда трудится беспрерывно?
— Это ещё одна загадка, Ан! Перед тем, как появились те чудовища, ветра вообще никакого не было. Был полный штиль. Такое впечатление, что открыли какую-то невидимую нам дверь, или двери.
Я вспомнил рассказ карлика Кирка, что город, в котором мы сейчас находились, был запечатан магической Великой печатью. Неужели кто-то из гномов всё-таки подобрал заветный ключик к этой двери? Надо это проверить, обязательно.
Когда мы расположились на заднем дворе дома, который был выбран старателями, как место для ночлега, ребята начали сооружать подобие костра, складывая дрова. Я их остановил, прекрасно понимая, что сейчас нельзя разводить здесь огонь. Мы просто установили котелок с водой на самодельную тревогу, элементаль Огня жадно принялся за работу. Огонь под котелком возник из ниоткуда, что привело Лысача и Ржача в восторг. Дыма не было, через некоторое время над водой появился легкий парок.
Но особый восторг у друзей вызвало содержимое моего мешка. В воду отправилось мелко нарезанное соленое мясо, грибы. Ржач вызвался подержать над паром хлебные лепешки, что бы их можно было есть, а не грызть.