Когда я села в машину и пристегнулась, к делу приступила сразу, почему-то казалось, что лучше это сделать без свидетелей.
— Сергей Николаевич, у меня к вам серьёзный разговор.
— Да, я слушаю тебя, Алиса, — ответил он, выруливая с парковки.
— Может так получиться, что я не буду ночевать дома.
— Это исключено, и ты об этом знаешь. Вы можете приглашать друзей к себе, устраивать вечеринки, на любое время оставлять кого угодно у себя жить, но сами ночевать в другом месте не можете.
— Кого мы можем приглашать? — возмущённо воскликнула я. — В городе никого нет, все разъехались.
— Твои родители установили правила, и они не обсуждаются. По правилам я должен не допустить их нарушения, а если такое произойдёт, то доложить Юрию Александровичу, — флегматично сказал Сергей Николаевич.
— По правилам романы на рабочем месте тоже запрещены, но вас это не остановило, — сказала я то, над чем думала весь день и, чувствуя себя последней сволочью, добавила: — Если мама узнает, то выгонит Светлану Петровну без разговоров, вы же её знаете.
Я немного опасалась говорить об этом во время поездки, мало ли, вдруг в порыве эмоций Сергей Николаевич нажал бы не на ту педаль. Но, наверное, он действительно был настоящим профессионалом, потому что ровный ход машины по шоссе никак не изменился.
— То есть ты меня шантажируешь? — после небольшого молчания спросил Сергей Николаевич, не отрывая взгляда от дороги.
— Нет. Просто я храню ваш секрет. А вы будете хранить мой. Мне кажется, это честно.
— А ты подумала, что будет, если с тобой в это время что-то случится? Знаешь, Алиса, наверное, пусть меня лучше выгонят за нарушение этики, чем я увижу твоё расчленённое тело.
— Почему сразу расчленённое? — ахнула я.
— Потому что таких, как ты, часто похищают ради выкупа, либо давления на родителей, если у них есть власть. И не всегда родным удаётся вернуть своего ребёнка обратно живым и невредимым.
— Такое было раньше, сейчас уже не те времена. Вы меня просто пугаете.
— Отморозки были всегда и всегда будут.
Я молчала, мне больше нечего было сказать. Мой план провалился, а аргументы закончились. Какое-то время мы ехали в тишине.
— Кто он? — спросил вдруг Сергей Николаевич.
— Кто? — не поняла я.
— Тот, с кем ты собираешься провести ночь. Это ведь мужчина? Я не твой отец, Алиса, и не собираюсь читать тебе нотации. Твоя личная жизнь меня не касается. Но я отвечаю за твою безопасность. Скажи мне, кто это, я пробью его по базе и только тогда смогу дать окончательный ответ.
— Я… я не знаю. Его зовут Александр.
— Это один из тех, кто вступился за вас в прошлую субботу? Кто… хм… накинул на тебя куртку?
— Д-да.
— Его фото я сделал, но мне нужна его фамилия, номер машины или адрес. Хоть что-нибудь.
— У меня ничего такого нет. Но у меня есть его номер телефона. Завтра мы встречаемся.
И снова долгое время мы ехали в полном молчании.
— Хорошо, план такой, — сказал Сергей Николаевич, когда мы были уже недалеко от дома. — Ты действуешь строго по инструкции, без импровизаций. Слушаешься меня во всём. И… и тогда… — Он въехал в распахнувшиеся ворота нашего двора и начал парковаться.
— Я согласна, — не дожидаясь конца фразы, сказала я и поспешно добавила: — Это Карина мне сказала о вас и Светлане Петровне. Но вы не бойтесь, она тоже никому не расскажет, я попрошу её.
— А я и не боюсь, — сказал Сергей Николаевич и после паузы продолжил: — Кирилл Сергеевич Строгов является родным братом её матери, так? И уже минимум два месяца имеет сексуальные сношения со своей семнадцатилетней племянницей Вагранян Кариной Артуровной, так? Нет, Алиса, я не боюсь, что Карина что-то кому-то расскажет. С сегодняшнего дня мы с ней тоже будем бережно хранить секреты друг друга.
Мой желудок сжался до размеров мяча для гольфа и попытался выпрыгнуть из горла. Тайну Карины знала только я. Нет, конечно, все знали, что Кирилл её родной дядя, но об их отношениях подруга рассказала только мне. Я не осуждала их, зная, как сильно Карина любит Кирилла, и как он любит её. Они почти год боролись со своими чувствами, но всё оказалось напрасно. А теперь получается, что этот секрет для нашего охранника совсем не секрет.
Сергей Николаевич запарковал машину, повернулся и посмотрел на меня.
— Мария Фёдоровна знает о твоём новом увлечении? Это ведь с её одобрения ты начала встречаться с Юрием Сечиным? — спросил он. От страха и растерянности я уже с трудом соображала и просто машинально кивнула. — Это хорошо. Мне спокойнее, когда кто-то из твоих родных в курсе событий. Бабушка твоя удивительная женщина, — закончил он меня добивать, вышел и открыл дверь.