Крепче сцепив дрогнувшие пальцы, я села ровнее, выпрямившись практически в звенящую струну. Действительно. Под флером же не больно, что за глупые вопросы я задаю!
Мой привычный мир искажался под напором нечеловеческой чужеродной логики. Быстрее бы вернуться домой. Открою дверь кабинета и… сразу забаррикадируюсь внутри. Минимум на неделю, чтобы просто прийти в себя.
К этому времени Скайшоэль почти подошел к моему хрустальному кубу, остановился, не доходя всего пару метров, и принялся внимательно меня изучать, будто первый раз увидел. Недолго думая, я воззрилась на его тролля.
Мериться взглядами с высшим фейри было бы смертельно глупо, а вот чистокровного тролля я раньше видела только на картинках учебников и интересно было понять какого он вида: каменный или лесной. В нашем Секторе чистокровные практически не появлялись, да и сами по себе были редки.
Определить вид у меня никак не получалось, так как девяносто процентов разума было перегружено задачей — как бы не свалиться с табуретки от страха. Время шло, других покупателей на меня, такую «редкую» специалистку, не наблюдалось. И становилось все больше не по себе.
— … Потенциальный менталист высокого уровня, — почувствовав интерес высокого гостя дриада заливалась соловьем, элегантно встряхивая лист с моим описанием, — умеет работать по площадям, проверенная выносливость до пяти минут стабильной концентрации…
— А по-моему, она мне не рада, — вздохнул Скайшоэль.
Я в это время рассматривала кожаную жилетку его зеленого спутника, слушала его глубокое хриплое дыхание. Как кузнечный мех «уф-уф». И переключилась на мысль, каким образом магический кристалл витрины без искажений, так чисто пропускает звуки.
— Что вы! — в голосе Брейвуд зазвенел страх. — Она просто стесняется. Ева, улыбнись, ты заинтересовала лорда.
Мне, наоборот, жутко хотелось ему не понравится. Кроме того, я состою в свите другого лорда, уже поданы документы на Тень. Диего попросил о последнем никому не говорить, но и унижаться я не собираюсь. Может быть я неадекватная особа. Что с нас, неврастеников-менталистов взять.
Поэтому я сделала то, что категорически не советуют делать людям. Подняла голову и посмотрела сидхэ в глаза. Твердо и холодно.
— Как думаешь, Пьюзо, — неожиданно обратился сидхэ к молча меня изучающему троллю. Мелодичный голос звучал почти весело. — Может не стоит рисковать? А сначала взять ее сегодня ночью на проверку?
— На проверку или пробное часовое владение перед аукционом передаются только неживые предметы многоразового пользования, — неуверенно отказала дриада. И бросила на меня изумленный взгляд. Дескать, чего тут пробовать, деньги зря тратить. И так все видно.
Но я уже не реагировала, а медленно разворачивалась к входу. Потому что камни на стенах опять замигали, сигнализируя о появлении нового гостя высокого ранга.
И под вновь стихшие разговоры в зал вошел элегантный темноволосый высший лорд. В бледно-зеленом, расшитом мелким узором камзоле, удивительно ладно сидевшем на нереально широких плечах молодого придворного. Шагал он необычайно плавно, словно плыл по залу, не оглядываясь, лишь быстрым взглядом изучая выстроившиеся вдоль стен витрины.
Мое сердце ударило так сильно, что чуть было не столкнуло с табурета. Я и узнавала, и не узнавала вошедшего. Волосы выглядели непривычно блестящими и впервые на моей памяти были убраны за уши, открывая грубые шрамированные хрящи. Это несообразность, по фейри-законам — даже уродство, нисколько не тяготило молодого лорда. Он повернулся к спешащим за ним двум спутникам и бодро бросил в настороженной тишине:
— Где она? Я не вижу выбранный мною лот. Такая… рыженькая, кажется.
— Диего? — прошептала я одними губами. И он мгновенно развернулся в мою сторону.
Никогда раньше он не называл меня «рыженькой». У меня золотистые волосы со слабо-рыжеватым отблеском прядей, у той же бабушки огненной искры больше. Но пусть как угодно называет, делает вид, что не помнит деталей внешности, значит так нужно, чтобы выручить меня из этой западни. Главное — Диего успел до начала завтрашнего аукциона.
Только сейчас я поняла, какой зажатой статуей просидела с самого начала смотрин. Каменный комок ожиданий, сжавшийся прямо за грудиной, наконец ослаб. Вниз по рукам и ногам побежали покалывания. Нельзя, нельзя было расслабляться, рано, но я ничего не могла с собой поделать.
Перевела взгляд на спутников Фаворры, в радостном предчувствии встреч с парнями из Отряда. И моя радость обрела озадаченные нотки.