Кэролл обратился к Левше Скаммону:
– Что вы можете сказать в свою защиту?
– Ничего.
– Вы понимаете, что попали впросак?
– Бывал я уже в таком положении.
– Левша, не глупите. Обвинение в краже со взломом сильно отличается от обвинения в убийстве. Тут и до петли недалеко.
Левша поднял голову, в его глазах было что-то от взгляда загнанной крысы.
– Я говорил вам, что мне нечего сказать! – выпалил он. – Можете отправляться к чертям вместе со своими методами допроса третьей степени!
Но Кэролл не стал пререкаться. Он обернулся к Роллинсу:
– Мы ведь его взяли, не так ли, Роллинс?
Детектив пожал плечами.
– Он говорит, что не делал этого.
– Но найденные у него предметы компрометируют его. Вы же признаете, что у него нет шансов?
Роллинс вспыхнул:
– Ничего я не признаю. Это ваше дело. Ведите его, как знаете.
– Боюсь, вам грозит электрический стул, Скаммон, – печально сказал Кэролл. – Мы вас задержали, мы вас обвинили и заставим вас поплатиться. Роллинс не хочет делать никаких официальных заявлений, ведь он уволился из полиции…
– Как? – выдохнул Скаммон.
– Это ложь! – выпалил Роллинс.
Кэролл быстро указал на Холла.
– Скаммон, это – комиссар полиции. Мистер Холл, разве несколько минут назад Роллинс не подал в отставку?
Холл понял намек.
– Да, – быстро ответил он, – и его отставка принята.
Роллинс хотел было вмешаться, но Кэролл не позволил ему. Скаммон обернулся и пристально взглянул на него.
– Вы сказали правду? Клянетесь, что не лжете?
– Скаммон, я говорил честно…
– Это грязная ложь! – выпалил Роллинс.
– Это правда! – заверил Холл.
– Тогда у меня нет шансов, – признал Скаммон, – а становиться козлом отпущения я не хочу. Пока Роллинс возглавлял полицию, шансы у меня были, а теперь…
Вдруг заговорил Роллинс. Он пригрозил кулаком в крысиное лицо маленького человечка.
– Ах ты, чертов коротышка!
– Роллинс, вы не можете угрожать мне, – грабитель обернулся к Кэроллу. – Человек, убивший Гамильтона – Роллинс!
Глава XVI
Оказавшись в кризисной ситуации, человек проявляет либо храбрость, либо трусость. И Баррет Роллинс оказался на высоте, будучи обвиненным спустя одиннадцать часов после преступления, с которым прежде его не связывали.
Он не разбушевался; он и не дрогнул. Вместо этого он казался спокойным, хотя и можно было заметить, как он прикусил губу, сжал кулаки и хитро прищурился.
Он был загнан в угол. Сплетенная вокруг других участников драмы сеть косвенных улик внезапно обернулась против него. После обвинения Скаммона оборванные ниточки соединились, или почти соединились. Но Роллинс держался. Впервые с начала дела он заслужил искреннее восхищение комиссара Холла и адвоката Денсона.
Роллинс принял обвинение Скаммона так хладнокровно, что Холл не мог заставить себя поверить в его вину. Мысль о ней казалась слишком абсурдной, слишком надуманной. Но, тем не менее, в голосе Скаммона была слышна убежденность, и все его поведение подразумевало правдивость. Но вместо того, чтобы выйти из себя, Роллинс лишь пожал плечами.
– Чертова чушь! – заявил он.
Кэролл остался бесстрастен.
– Ради вашего благополучия, Роллинс, надеюсь, что это так.
– Кэролл, от вас мне ничего не нужно. Болван вроде вас, скорее всего, поверил бы в эту белиберду.
– Да, скорее всего, – Кэролл обернулся к Скаммону. – Левша, послушайте: если вы сможете подтвердить сделанное вами обвинение, то, в свою очередь, вы избежите обвинения в убийстве. К обвинению в грабеже это не относится. Но мой вам совет: признайтесь во всем. Ну, как?
– Точно, сэр. Как я говорил, сэр, я никогда никого не сдавал. Пока Роллинс служил в полиции, я знал: он в любом случае позаботится обо мне. Но, может быть, теперь будет лучше обо всем рассказать.
– Вы имеете в виду, – вмешался Роллинс, – что будете сидеть и слушать все эти бредни?
– Да, я думаю, в этом есть смысл. У всех, кроме Скаммона уже была возможность рассказать свою историю. Левша, продолжайте.
– Начало моего рассказа совпадает со словами этого полицейского, – он указал на Дональдсона. – Дополню лишь одно. Предложение исходило от шефа Роллинса. Он сказал, что у Гамильтона в сейфе хранятся бумаги, которые ему нужны. Кажется, он хотел все о них знать.
Он сказал, что хочет, чтобы я вместе с парой взломщиков обработал его дом. Он хотел, чтобы все выглядело реалистично. То есть, чтобы, когда обнаружится пропажа бумаг, показалось, что их унесли вместе с остальным добром. Все выглядело просто, особенно когда мне повезло познакомиться с этим парнем. Я же думал, что он дворецкий. Он так вовремя мне подвернулся. Конечно, я был болваном и не понял, что все идет как-то слишком уж гладко, но я ведь не знал, что от меня этого и ждали?