Он приказывал — она повиновалась. Андромеда высунула кончик языка и столь же медленно, как и он, повела по причинившей ей столько мучений черной коже. Еще раз и еще.
— Хорошая девочка, — похвалил Воландеморт и в ту же секунду просунул один палец внутрь, раздвигая стенки влагалища.
Андромеда в сладкой неге прикрыла глаза. Откуда он все это знал? Как можно одновременно уметь дарить столько наслаждения и причинять столько боли? И в этот же миг ее веки резко распахнулись, потому что Лорд заменил палец кончиком хлыста.
— Сожми бедра, Меди. Сильно. Будто это мой член. Вот так. Покажи, насколько ты хочешь меня, моя непокорная ведьма.
Андромеда насаживалась на хлыст, а Лорд старательно помогал ей ладонью. Движения становились все резче, хлюпающие звуки все отчетливее, а воздух вокруг них все горячее. Воландеморт рывком вытащил покрытый смазкой кончик жгута и с жадностью облизал его.
— Попробуй себя, Андромеда. Ты так хороша на вкус, — игра продолжалась.
Лорд поднял Блэк к себе под руки и накрыл рот губами, облизав ее зубы языком с остатками ее соков. А затем, не выдержав, он укусил ее и отстранился. Оба тяжело дышали.
— Удивительный вкус. Чистая кровь…
-
— Меда! Да у тебя кровь! Меда!
Тед испуганно тряс супругу за плечи.
— А? — только и смогла вымолвить миссис Тонкс.
Тед поспешно достал свою палочку и быстро залечил кровоточащую ранку, пока Андромеда с отрешенностью в глазах смотрела на затягивающиеся порезы на собственной ладони.
— Меда, прошу. Скажи, о чем ты все время думаешь? — муж заглядывал ей в глаза, будто умоляя поделиться душевной болью.
Но что она должна ответить ему? Андромеда — урожденная Блэк. Ничто и никто не смог бы выбить это из нее. Она впитала в себя дух предков, почитавших правила, с молоком матери, а в роду не принято делиться с кем бы то ни было собственными переживаниями. Что ты хотел бы услышать, Тед? Что я сбежала из дома и вышла за тебя замуж только из-за желания насолить сестре? И ему... Им обоим.
Мать всегда говорила Андромеде не засовывать свой любопытный нос туда, куда не следовало. Хоть когда-то Друэлла оказалась права.
-
В тот день Андромеда гуляла в саду и, услышав странные звуки, доносившиеся из оранжереи, решила проверить, что там происходило. Ей следовало бы сообщить эльфам или Бэлле, но вот незадача, ведь именно последняя и была причиной ее подозрений. Держа палочку наготове, Андромеда тихонько пробралась сквозь заросли тропических пальм и свисающих в воздухе корней орхидей, затаилась за большим керамическим кашпо и аккуратно выглянула из-за его края. Чтобы в следующий миг потерять дар речи.
О, нет! Невозможно! Там, в окружении ядовитых лиан, прямо на деревянном столе для пересадки растений, ее старшая сестра извивалась и рычала, как дикое животное. В объятиях Воландеморта. В горле скопился ком слез, а в помещении стало нечем дышать. Казалось, что весь свет забрали из этого мира. Ее предали. Сговорились за спиной и воткнули нож в сердце. Хуже быть не могло, но... Тут Андромеда сквозь пелену слез увидела взгляд черных, прямо как у нее самой, глаз. Скрестив ноги за спиной у Лорда, пока он стремительно насаживал ее на себя, Бэлла, хищно облизнувшись, с превосходством победителя взирала на растерянную и униженную Андромеду...
-
— Я думаю о том, как мне с тобой повезло, — Андромеда, стыдно признаться, сама не знала, правду она сейчас говорила или нет.
Тед являлся олицетворением всего, что ее семья с таким упоением презирала. Но у Тонкса было одно качество, которое она, с недавних пор, научилась ценить в людях. Он всегда говорил правду. Даже во вред себе. И если поначалу она считала это признаком слабоумия, то позже поняла, что, похоже, наконец делала первые шаги в такой сложной науке, как постижение помыслов другого человека.
Но еще слишком часто саднила старая рана. Помимо неоспоримых достоинств, к Тонксу прилагался главный недостаток: он не был Лордом. С его очаровательной токсичной гнилью, попробовав раз которую, уже не сможешь оторваться от отравленного кубка. Слишком много вещей в ее недолгой жизни стали ассоциироваться с Лордом.
Даже сейчас, тайком от Теда, при котором было стыдно курить, затягиваясь на покрывале в спальне сигаретой, она представляла, как Лорд вихрем налетит на их скромный домик и утащит за собой. Она могла бы вернуться в семью которую, невзирая на все минусы, так любила и которой ей не хватало. Родители бы простили. Да, со скандалом, но мать, несмотря на холодность и манеры, все же испытывала что-то, напоминающее искренность, к своей непутевой дочери. Но она не вернется. Ведь Андромеда была Блэк, а Блэки всегда шли до конца.
Но вот короткий взгляд в сторону окна и... Лорд... Он стоял здесь, все время, наблюдая и читая сквозь туманное подсознание о ее мучениях.
Андромеда, не отдавая себе отчета, медленно потянула к нему руку, страшась, что ночной кошмар мог оказаться лишь иллюзией больного воображения. О, чудо! Лорд резко отбросил ее ладонь в сторону. Значит, он правда здесь.
— Я считал тебя умной девочкой, Меда. А ты так разочаровала меня. Твоя сестра оказалась куда сообразительней, — он ласково начал поглаживать ее по щеке обтянутой кожаной перчаткой ладонью.
— Бэлла коварна! — выкрикнула Андромеда.
Лорд ответил на мучавший ее вопрос. Конечно, в их связи виновата лишь Бэлла.
— А ты? Использовать беднягу Теда, это странное недоразумение природы, наделенное магией. Ты поступаешь хорошо?
— Я не использую его, — слишком поспешно начала оправдываться Андромеда.
— Конечно, Меди. Он сам дает собой пользоваться. В обмен на то, что пользуется тобой. Той, которая всегда принадлежала мне.
— Принадлежала? Но ведь... — почему Лорд говорил об их отношениях в прошедшем времени?
— Ты замужняя дама, Меда. Как я могу толкнуть тебя в еще большую пропасть? — но ведь милорд ни в чем не был виноват... Или был?
— Но я ваша! Милорд, всегда и теперь... И буду вашей, обещаю!
— Меди, что мне до твоих обещаний... Ты обещала Теду хранить верность ему. До конца своих дней.
— Я умерла в тот день, когда вышла замуж за Тонкса!
— Ах, Меди... Бедная Меди. Значит, ты хочешь, чтобы я остался?
— Да...
— Ты должна говорить «Да, мой Лорд», — Воландеморт провел пальцем по ее пересохшим губам.
— Да, мой Лорд, — Андромеда уже не контролировала себя, потянувшись губами к его, но...
— Хорошо. — он достал из кармана мантии черную ткань. — Надень это на глаза, Андромеда.
— Повинуюсь, мой Лорд, — она взяла из рук Воландеморта темный отрез и обмотала вокруг головы, закрывая веки.
— А теперь раздень меня, — прошептал тихий голос.
Внутри у нее все затрепетало, ведь она никогда не видела его обнаженным. И не увидит, но от самого осознания, что он будет стоять перед ней полностью нагой, бросало в дрожь.
Она медленно потянулась ладонью к нему, примеряясь к пространству около себя. Андромеда плавно поводила рукой по воздуху, а затем быстро попыталась схватить Лорда за ворот, но ничего не поймала. Ответом ей послужил короткий издевательский смешок.
— Попробуй еще раз. Я обещаю поддаваться.
Вскоре ее пальцы принялись блуждать по шелковой мантии, неспешно скользнули сначала по плечам, затем спустились к груди и, наконец задержавшись внизу живота, с силой сжали проступающий через тонкую ткань член. Андромеда методично принялась водить рукой вверх и вниз, довольно улыбаясь, как ей казалось, прямо Лорду в лицо.
— Ты веселишься, Меда? — он резко отстранил ее руку.
— Нет, мой Лорд, — серьезно ответила Тонкс и в ту же секунду громко расхохоталась.
— Почему ты всегда такая несговорчивая? Нравится, когда я причиняю тебе боль? — Воландеморт грубо сжал ее пальцами за щеки.
— Д-да, мой Лорд, — с придыханием ответила Андромеда.
Ей было все равно, что он собирался с ней сделать. Главное, что находился рядом, в этом Мерлином забытом жилище. А что же сейчас делал Тонкс? Неважно.