Е в г е н и й. Я думаю о тебе. Все время. Днем и ночью…
Ф е н я. А что ты нашел в Колдунах?
Е в г е н и й. Есть такие понятия, как «долг», «гражданин». Не слышала?
Ф е н я. Нет. Не слышала. Я никому ничего не должна.
Е в г е н и й. Придешь вечером к старой мельнице?
Ф е н я. Лучше Ольгу позови. Она в тебя влюблена до чертиков.
На крыльцо выскакивает О л я.
О л я. Неправда!
Ф е н я. Подслушивала, — значит, правда, Олечка.
О л я. Евгений Федорович, что такое цукаты?
Е в г е н и й. Это… это, по-моему, сухие фрукты в сахаре.
О л я. А цикады?
Ф е н я. То же самое, только без сахара.
Е в г е н и й. Это, Оля, вроде кузнечиков. На юге их много. А зачем тебе?
Ф е н я. Она же повариха. Рабочий класс обожает жареных кузнечиков. Что у тебя сегодня на ужин? (Читает меню, что висит на косяке двери.) Щи уральские. Так… На второе, значит, жареные кузнечики в собственном соку. И на третье — райские яблочки. Семьдесят копеек килограмм! (Смеется.)
О л я. Не буду работать в столовой! Не буду! Так и знайте, новый бригадир! Брат повестку получил. Через два дня в армию уходит. Этот комбайн наш, семейный. И я никому его не отдам! (Сбрасывает с себя халат.) Все! Сами кормите рабочих жареными кузнечиками!
Е в г е н и й. Постой… Постой… А если в самом деле посадить тебя на комбайн? Справишься?
О л я (опешив от неожиданности). Я? На комбайн? Это вы серьезно?
Е в г е н и й. Не подведешь?
О л я. Ой, да что вы! Да я!.. Сколько раз подменяла брата…
Е в г е н и й. Значит, порешили. С завтрашнего дня. В столовую кого-нибудь найдем.
О л я. Спасибо вам, Евгений Федорович! (Целует Евгения и, счастливая, убегает.)
Феня, постояв в нерешительности, хочет уйти.
Е в г е н и й (поймал ее за руку). Феня!..
Ф е н я (выдернув руку). Что — Феня? Девчонку посадил на комбайн! Девчонку!..
Е в г е н и й. А ведь ты ревнуешь.
Ф е н я. Была нужда.
Е в г е н и й. Все пытаюсь понять тебя…
Ф е н я. Чего захотел… Я сама себя не понимаю.
Е в г е н и й. Не могу поверить, чтоб нравилось тебе по рынкам ездить.
Ф е н я. А вот нравится! Нравится, представь себе! Люблю на людей поглядеть, себя показать. У моего прилавка всегда толпится очередь, и никто никогда не торгуется.
Е в г е н и й. Чего в тебе больше — хорошего или дурного?
Ф е н я. Возьми весы и взвесь. (Уходит.)
На дороге показались П а в л а и И н н а. Обе с корзинками.
Е в г е н и й. Тетушка Павла… (Заглянул в корзинку.) О, даже белые…
Инна стоит в стороне.
П а в л а. (Евгению, вполголоса). Ноги, видать, устали, С непривычки-то.
Е в г е н и й. Ничего. Полезно. Тетушка Павла, просьба одна есть…
П а в л а. По глазам вижу, что есть.
Е в г е н и й. Не могла бы покашеварить, пока уборочная?
П а в л а. А Ольга?
Е в г е н и й. Она будет занята. Понимаешь, острая необходимость.
П а в л а. Милый, да я же ничему не ученая. Не смогу я, сердешный. Знаешь, какой нынче народ избалованный, особенно приезжие. Раньше, бывало, наваришь каши овсяной или перлового супу… А теперь им подавай пюре всякое.
Е в г е н и й. Ничего, тетушка. Вари что хочешь. Мать назначу к тебе в помощники.
П а в л а (смеется). Ты уж заодно и Алексана… Все равно без дела ходит. Вот кто умел верховодить! Научись, Жеонид, бабам зубы заговаривать — и твоя возьмет.
Е в г е н и й. Так как же, тетушка?
П а в л а. Уж и не знаю… С Евдокией посоветуюсь. (Уходит.)
По дороге быстро идет Т о с я. В руках у нее снопик спелого льна.
Т о с я (Инне, громогласно). Здравствуйте. Иванова жена? Будем знакомы. Таисья. (Подает руку.)
И н н а. Инна..
Т о с я. За грибочками ходили? (Заглядывает в корзинку.) Хоть посмотреть на них. Живем, можно сказать, в лесу, а забыла, что они такое и с чем их едят.
Е в г е н и й. Как дела, Таисья?
Т о с я. Известно как. Я и лошадь, я и бык, я и баба, и мужик. (Смеется.) Евгений Федорович, заглянул бы к рабочим, половина картошки в земле остается. Разве это работа?
Е в г е н и й. С завтрашнего дня будем убирать урожай без шефов. Сами. Своими силами. Работать от зари до зари. Погода стоит хорошая. Скажи своим девчатам, чтоб вышли в поле все как одна.
Т о с я. Новая метла… Не спеши, Евгений Федорович. Под снег попадет урожай — отвечать придется.