— Надо немедленно заняться буфетчицей Яблоковой, — заключил он.
— Она под подпиской о невыезде из города.
— Хочешь сказать, что следует повременить?
— Именно так, из-за осторожности.
— У нас, Николай Николаевич, разные понятия на сей счет. Яблокова может помочь: в ее руках нити, наверняка располагает сведениями, которых нам так недостает. Чего же мы будем откладывать? — Голос Миронова звучал холодно и глухо.
— Тогда давайте пригласим капитана Носикова, — предложил Симонов.
Миронов кивнул головой и продолжал:
— Если же Яблокова станет крутить, изменим меру пресечения. Прокурор теперь нас поддержит. Если он решился на Никитину… — Офицеры понимающе переглянулись: нелегко было его уломать.
Капитан Носиков вошел в кабинет.
— Бери, Василий Иванович, мою машину и кати за буфетчицей.
Потом Миронов позвонил эксперту-криминалисту Лиснову и попросил его разыскать толкового ювелира.
— Лучше из числа бывших, не связанных с производством, — посоветовал Алексей Павлович.
Тем временем доставили Яблокову. Высокая, не по годам располневшая, она то и дело поправляла густые темные волосы, вытирала платочком лицо, покрытое красными пятнами.
Яблокова во всем кляла слепую судьбу-индейку. Жила она одна, растила сына. Долго не могла выйти замуж. Однажды, отдыхая в Ялте, познакомилась с длинноволосым шатеном, привезла его в Ленинград. Помогла устроиться на завод, а он через некоторое время перешел работать банщиком. Яблокова переживала: это же срам-то какой — здоровый мужик с дипломом техника стал шайками заведовать. А потом вообще исчез и оказался за решеткой. Длинноволосый был мошенником, обирал доверчивых земляков в одном из южных городков.
Присев, Яблокова с ужасом подняла глаза, полные печали.
— Я ведь, кажется, все рассказала на следствии.
— Не будем касаться вашего дела, — успокоил Миронов. — Скажите, Валентина Ильинична, у кого вы купили золотые изделия, которые изъяты у вас в обеспечение возмещения материального ущерба?
— Ах вот оно что! — чуть ли не радостно воскликнула Яблокова. — А я-то мучаю себя догадками: зачем меня опять в милицию? Купила у одной незнакомой женщины.
— Так уж и незнакомой?
Яблокова изложила историю с приобретением крестиков точь-в-точь так же, как Никитина.
— Буфет, как вы знаете, у самого окна. Вся улица как на ладони, — продолжала она, окончательно успокоившись. — Я находилась за стойкой. И вдруг остановилось такси. Из машины вышли трое. Двое мужчин и женщина. Высокий, на вид крепкий, чуть задержался, протянул бумажку и, посмотрев на часы, что-то сказал водителю. Наверное, предложил таксисту через какое-то время снова подъехать сюда. Мужчины сели за столик у окна, а женщина подошла ко мне. Раскрыла сумочку, достала небольшой пакетик и высыпала содержимое мне на ладонь. «Здесь пятнадцать крестиков, — сказала она. — Покажите девушкам, цена пятьдесят рублей». И тут же отошла к мужчинам, села за столик. Ко мне подбежали официантки, кухонные рабочие и все крестики раскупили. Троица распила бутылку шампанского и уехала на такси.
— Кто обслуживал гостей?
— Галина Малахова.
— Приметы мужчин можете назвать?
— Тому, кто рассчитывался с таксистом, лет тридцать, в блестящей белой куртке японского производства. У моего мужа была точно такая же. Волосы темные, длинные. Второй ниже ростом и моложе. Кажется, в кожанке. Высокий приезжал с женщиной несколько раз. Я еще шутила: «Под охраной ездишь».
— Вы связывались с этой женщиной?
— Конечно, и не раз. У меня был ее телефон, записан на бумажке. Когда в столовой работала, он лежал под клеенкой на столике в буфете. Теперь же я работаю маляром. Недавно хотела позвонить: девочки заинтересовались крестиками. Я ходила в столовую, там записку с телефонным номером не нашла, дома тоже все перерыла — как в воду канула моя бумажка. Когда я звонила по тому номеру, трубку снимала старушка. Варвара Степановна ее зовут. Звонила я в понедельник и в четверг. Я спрашивала Нину Николаевну, которая затем мне перезванивала. Я ей говорила, что нашла покупателей, и она привозила. Телефон нашей столовой я дала ей при первой встрече. Во время разговора с Варварой Степановной я отчетливо слышала, как кто-то подходил к ней и просил ключи. Может, это вахта в общежитии или в гостинице.
— Вы не могли бы вспомнить номер телефона? Это очень важно.
— Я старалась, но ничего не получалось. Помню, что первые цифры «31», а последние — «12», но какие три цифры в середине — убей бог, не помню.