И тем не менее, едва она прошла мимо последнего моста через Корон, как она услышала вопли беснующейся толпы и топот мчащихся по мосту людей. Вероятно, они услышали, как она разбила окно. И догадались, куда она направится…
Регина побежала. У нее, по крайней мере, было перед ними преимущество – она знала, куда бежит. Пошел снег и на мгновение ей показалось, что ей удастся оторваться от преследования. Потом ночь неожиданно прояснилась, снег прекратился так же неожиданно, как и начался, и Регина услышала ликующий вопль – ее увидели.
Оглянувшись через плечо, она споткнулась о корень какого-то дерева, быстро вскочила, но тут же поняла, что не может ступить на левую ногу, и тогда она решила, что все кончено – совсем не так, как ей этого хотелось.
Она остановилась и повернулась лицом к толпе. Сразу двадцать световых лучей вырвали ее из темноты – она без страха смотрела на толпу, потому что слишком сильно их всех презирала, чтобы бояться.
Регина улыбнулась.
Один из световых лучей дрогнул, потом другой. Толпа начала расходиться.
– Все было ненужно, – со вздохом проговорила Регина. – Разве ты сам этого еще не понял? На Лэндфоле нет Двадцатников, но когда я повернулась к ним лицом, они оказались беспомощными передо мной. Я могла не позволить тем подросткам избивать меня, я легко могла справиться с тем мерзким толстяком – надо было только посмотреть на него. Моих троих мучителей и даже тех, кто пришел на меня посмотреть, я могла заставить замолчать и бояться меня одним единственным взглядом. Мне совсем не надо было отчаиваться. Я же Двадцатник. Если бы я решила постоять за себя или бросить вызов, вместо того, чтобы склонив голову, надеяться набраться мужества, чтобы пережить еще несколько минут, со мной бы ничего плохого не произошло.
– А теперь ты изменилась.
– Нет, нет, – нетерпеливо проговорила Регина. – Дело не в этом. Если я и изменилась, то только из-за того, что поняла еще до того, как отправиться на Лэндфол.
– И благодаря тому, что произошло там, – сказал Рекс, и нежно поцеловал Регину. – Спасибо тебе.
– За что?
– За помощь. За то, что ты прошла через все это.
– И совершенно зря.
– Нет. Если бы ты вошла в Инверкорон как Двадцатник, заставляя всех склониться перед тобой, ты бы ничего или почти ничего не узнала.
– А это имеет значение? Ты считаешь, что это важно? Разве то, что нам удалось узнать, имеет какое-нибудь значение?
– Да, – ответил Рекс.
– Ну, тогда объясни мне.
– Это из области тех проблем, которые каждый должен решить для себя сам.
– А ты уже это решил?
– Да.
– Значит, Венера зря теряет время? Тебе уже известно, что она найдет на Нери?
– Нет, я бы не стал этого утверждать. Но я могу сделать несколько предположений – не более трех. Если она подтвердит мои подозрения, тогда ее наблюдения могут оказаться очень важными.
Регина довольно сердито высвободилась из его рук, и снова начала расхаживать по веранде.
– Если дело заключается в том, что ты хочешь таким образом проверить мои умственные способности, тогда можно сказать, что я потерпела неудачу. Впрочем, этого следовало ожидать, учитывая то, что со мной произошло на Лэндфоле…
– Ты вела себя на Лэндфоле просто потрясающе. Ты не находишь правильного ответа потому, что… хотя ты и изменилась, повзрослела, ты еще сохранила определенные привязанности…
– Если ты имеешь в виду Землю, так это прошло. Еще до того, как я согласилась отправиться на Лэндфол. Мне совершенно все равно, увижу я Землю еще когда-нибудь в своей жизни, или нет.
– Это хорошо, – сказал Рекс, – но дело совсем не в этом.
– Другая моя привязанность… ты мне нравишься. Очевидно, это звучит глупо, но…
– И это тоже, – улыбаясь проговорил Рекс, – не имеет к нашему вопросу никакого отношения. Ты забыла еще кое-что.
– Привязанности?
– Чистилище.
Регина промолчала. Она сидела, наклонив голову и сейчас никто не узнал бы в ней Двадцатника.
– И еще, – проговорил Рекс. – Венера.
– Венера? – Регина снова подняла голову и с сомнением рассмеялась. – Венера? Во мне нет ненависти к ней. Она хорошая, возможно, очень благородная. Я ею восхищаюсь, я даже жалею, что совсем на нее не похожа, но она никогда не станет моим лучшим другом.
– Не станет, – согласился Рекс, – но…
– Но что?
– Просто «но».
Регина пожала плечами.
– Я немного охрипла и устала. Вино мы допили, а Венера вернется только через несколько дней, а может быть недель. Меня тошнит от некоторых мужчин, но как ни странно, ты в эту категорию не попадаешь. Ты идешь спать или нет?
– Иду.
Гораздо позже они почти наверняка установили, что эта ночь положила начало беременности Регины.
Когда Венера вернулась с Нери, так случилось, что Рекс и Регина были оба больны. Они отравились консервами. Даже здесь, в их уютном мире, такое иногда случается. В результате Регина слишком крепко спала – у нее была высокая температура – и она не почувствовала, что Венера вернулась, а Рекс все равно не обладал такой способностью.
Поэтому, когда Рекс, едва передвигая ноги, спустился вниз на следующий день вечером, он встретил Венеру, которая устало переступила порог дома – она была завернута в бесформенный, длинный плащ с какими-то странными пятнами.
Несмотря на то, что он сам еле держался на ногах, Рекс бросился к ней, чтобы ей помочь, но она подняла руку, словно для того, чтобы остановить его.
– Я справлюсь сама, – сказала она. – Все в порядке.
Венера была как всегда прекрасна, хотя было видно, что она очень устала.
– Я побуду у себя два или три дня, – проговорила она, – но я могу одним словом дать определение Нери.
– Венера, прости, что мы не помогли тебе…
– Это неважно. Мне не нужна помощь, к тому же, благодарение богу, я вернулась. Я знаю, что у вас с Региной все в порядке. На самом деле, вы даже стали мне ближе, чем раньше.
Она с трудом добралась до лестницы, и Рекс едва удержался, чтобы не броситься ей на помощь. Венера никогда не позволяла ему к себе прикасаться – это могло произойти только случайно, когда они все втроем во что-нибудь играли, или если он оказывал ей мелкие знаки внимания.
– Если одним словом определить Нери, – сказала Венера, стоя у подножия лестницы, – то это слово будет «жестокость».
С беспокойством следя за тем, как Венера, опираясь о перила, тяжело поднималась по лестнице, Рекс подумал, что Регина в Инверкороне стала жертвой обычной злобы, а не жестокости.
Глава 9
В Лондоне была зима.
Все здесь казалось Рексу знакомым, хотя и каким-то отстраненным, словно он получил всю информацию через третьи руки. Он не смотрел на кафе и рестораны так, словно бывал в них когда-то с красивыми девушками, и в то же время, проходя по знакомым местам, Рекс чувствовал ностальгию. Он вспоминал Лондон так же, как Стандартный Английский, когда только приходил в себя после долгого сна в Чистилище – его знания были холодными, лишенными личных воспоминаний.
Подобное состояние, подумал Рекс, просто необходимо для того, что он должен сделать. Оно было создано совершенно сознательно.
До этого момента у него не возникало никаких трудностей. Ему не хотелось покидать Чистилище, а тем более Регину.
Было решено, что он должен один вернуться на Чатер и ждать там корабль. Теперь Рекс всем сердцем был согласен с тем, что Регине не следует больше рисковать с процедурой перехода, даже такого несложного, как до Чатера. И Регина согласилась, хотя и без особого энтузиазма, что Рекс, если сможет, должен отправиться на Землю. Венера осталась с Региной. Она уверила Рекса, что вполне сумеет справиться с любыми проблемами, которые могут возникнуть с беременностью Регины.