Обшаривая угол за углом, заглядывая в каждую щель, Томас отчаивался все больше. Он боялся… непередаваемо боялся, что обнаружит старика в каком-нибудь сугробе околевшим.
Еще и этот болтливый и наглый маленький пройдоха куда-то подевался…
Стоило Томасу об этом подумать, как он тут же почувствовал тяжесть на правом плече. Мистер Ворончик с удобством устроился на нем, свесив ножки, как со стула. Как он там оказался? Вскарабкался по костюму или просто выбрался из метели? Коридорный уже не удивлялся странным и непостижимым способностям этого существа. Да и сейчас было не до того.
– Я нашел его! – взвизгнул прямо ему в ухо вновь принявший свой более привычный для Томаса вид коротышка.
– Где он? – протерев очки, спросил коридорный.
– Там! – вытянул ручонку мистер Ворончик.
Томас бросился в указанном направлении. Он по щиколотку утопал в снегу, ветер дул прямо в него, словно пытаясь остановить, помешать, но коридорный всего этого не замечал.
Вскоре он оказался на трамвайной станции.
Мистер Тёрнхилл был там – сидел под кованым навесом на краю скамейки, понуро опустив голову и обняв руками свой сшитый из лоскутов чемоданчик. Вряд ли можно было представить еще более одинокое и подавленное существо. Кажется, старик смирился с тем, что оказался на улице, никому не нужный, как скомканная вчерашняя газета, и приготовился встречать холодную стылую смерть.
Почувствовав, что кто-то подошел, он поднял голову и недоуменно уставился на коридорного.
Дрожащие от холода губы чуть шевельнулись:
– Томас?!
– Мистер Тёрнхилл! – радостно воскликнул коридорный. – Мы нашли вас!
– Мы?
Томас повернул голову. На плече у него никого не было – маленький проказник куда-то сбежал.
– Что вы тут делаете, Томас? – спросил старик.
– Я пришел за вами. Пришел вернуть вас в гостиницу.
– Но господин Гаррет…
– Отец погорячился. Он жалеет, что выгнал вас. Он не должен был…
Старик угрюмо покачал головой.
– Нет, Томас. Ваш отец все сделал правильно. Мне не место в гостинице – я и так слишком долго пользовался вашей добротой. У меня нет денег, чтобы платить за номер. Мои сказки больше никому не нужны – все только потешаются надо мной. Я рассчитывал, что хоть кого-то заинтересуют истории, которые я собирал по всему миру последние полвека, но… времена изменились, сейчас всех заботят лишь газеты и то, что в них печатают. Сказкам пришло время уйти. И они уйдут вместе со мной. Я так ждал чуда… настоящего чуда, но оно не случилось. Чудеса закончились…
– Вы ошибаетесь, мистер Тёрнхилл! – горячо ответил Томас. – Сказки не умерли. Они по-прежнему нужны людям.
– С чего вы взяли?
– Они нужны мне.
Старик молча вздохнул и опустил голову.
– Значит, вы решили просто сесть здесь и умереть? – возмущенно спросил Томас.
– Возвращайтесь в гостиницу. Вас ждут отец, брат, тетушка и все остальные. Я останусь здесь.
Томас понял, что спорить со стариком бессмысленно, и опустился на скамейку рядом.
– Что вы делаете? – спросил мистер Тёрнхилл.
– Если вы решили остаться здесь, я останусь вместе с вами.
– Не дурите, молодой человек!
– Вы очень упрямы, мистер Тёрнхилл, – твердо сказал Томас, – но я не менее упрям. Я отсюда без вас не уйду.
– Но вас ждут в гостинице!
– Нас ждут, – исправил Томас. – И что-то мне подсказывает, что никто не начнет отмечать Новый год, пока мы не вернемся. Зная отца, могу заверить вас, что он никого не подпустит к камину, елке и печеному гусю, пока мы тут с вами мерзнем. Мой отец упрямее всех в этом городе.
Мистер Тёрнхилл мечтательно произнес:
– Камин… елка… печеный гусь…
– Вы же не хотите испортить всем праздник, мистер Тёрнхилл? – Томас, прищурившись, поглядел на него. – Постойте-ка, может, вы так и задумывали? Может, вы коварный белсникель из свиты Крампуса, который принял образ добродушного старичка?
Мистер Тёрнхилл оскорбленно надул щеки и свел мохнатые брови.
– Я белсникель?! Да будет вам известно, молодой человек, что все гоблины из свиты Крампуса давно спят под своими корягами в лесу, а заснули они после того, как у их хозяина обманом выманили его волшебную шубу и он потерял свои силы.
– Мистер Тёрнхилл, расскажите еще про Крампуса. Мне очень интересно…