- Уго, в остроумии будешь упражняться дома, в Високоснике. А здесь - делать то, за что тебе платят.
Баром покатывался со смеху, наблюдая за тем, как малявка строит его людей. Он утвердил ее безумную идею и велел обнести батутную часть крыши трехметровой стеной из бронированного стекла. Так у Клуба появился новый этаж.
Фонд праздника раздувался день ото дня. Они планировали собрать не менее трехсот человек и обеспечить каждого бесплатными нейроигрушками, раскрученными на максимальный вольтаж.
- Все это несколько приземленно, - выдала однажды вечером Атви,- хочется воспарить над шаблонами...
Тогда они раздобыли огромный воздушный шар и пришвартовали его к крыше стальными тросами. В корзину посадили музыкантов-электронщиков с аппаратурой и назвали это композицию Воздушной сценой. Ребята сыграли несколько пробных сетов, чтобы проверить акустику. И заявили, что басы будут качать на другом конце Краса.
За сутки до старта приехали грузовики с продуктами и напитками для коктейлей. Два десятка поваров оккупировали кухню, кромсая бесчисленные закуски.
В назначенный день толпа у Клуба собралась еще до темноты. Вход был свободным, но громилы на входе тщательно фильтровали контингент.
Девушки в гиперэротичных костюмах компрессоров фланировали по крыше с подносами нейроигрушек.
- Уважаемые, своей трезвостью вы нарушаете высокое постановление Верхнего круга агрегаторов! Извольте выбрать себе девайс и отправиться в космос, - обрабатывали они гостей.
Сценарии освещения меняли один за другим, а когда опустились сумерки, включили лазерное шоу.
Поначалу гости чинно прохаживались мимо столов с деликатесами и лениво попивали напитки. Но через пару часов поймали общую волну вседозволенности и вошли во вкус. Грапповый фонтан опустел уже к полуночи. Крышу захлестнула коллективная эйфория. Солидные господа поскидывали пиджаки и, разгоряченные стимуляторами, прыгали на гигантском батуте. Со всех сторон пульсировала музыка, валил цветной дым, и плыли радужные пузыри.
Когда стемнело, на танцпол хлынула пена из синего шатра, в центр действа выкатили четырехэтажный торт, на который набросились и стали есть руками. Девушки, изображающие компрессоров, начали показывать огненное шоу.
Баром заметил несколько знакомых лиц из администрации. Парни отплясывали так, словно по гипновизору передали, что завтра конец света.
Он лежал на батуте абсолютно трезвый посреди этой вакханалии и смотрел вверх. Его покачивало словно на волнах от прыгающих вдали. Мысли крутились вокруг Нокота и его задания, открытия новой точки и переговоров с поставщиками.
Атви, задыхаясь от восторга, упала рядом.
- Я словно в шестой плоскости, - проговорила она, когда отдышалась, - сейчас все настолько правильно, что лучше и быть не может.
- Всегда придавал этому выражению иной смысл, - ответил Баром.
- И какой?
- Лимб, - отстраненно произнес он. - Место, где мы очнемся по завершении текущей сессии.
Атви подобралась поближе:
- Это разве не одно и то же?
- Нет. Шестая плоскость - это конвейер раздачи судеб. Вне оценочных категорий - там не хорошо и не плохо, скорее - никак. Когда мы отыграем свое на этой площадке, за этих персонажей, то окажемся там. Выберем себе новые инкарнации и нырнем в новый трип.
- Значит, настоящая я постоянно находится в этой шестой плоскости и сейчас будто играет в видеоигру от моего лица?
- Может быть, - он рассеянно погладил ее по бедру, - а сверхинтеллект, что качает энергию из миллиардов подобных видеоигр, засел с джойстиком на более высоком уровне - в седьмой плоскости.
- И все это происходит на экране еще более совершенного ультра-мега-интеллекта? - подхватила Атви, - и так - неосмыслимое множество раз.
- Да, эта схема встраивается в бесконечный фрактал...
Они помолчали.
- Как думаешь, - спросила она, глядя в небо, - звезды - это иллюзия, встроенная в программу скрепки? Или они существуют, просто их не видно за смогом?
Вместо ответа он достал агатон и сделал звонок. По окрестностям прокатился грохот, черный горизонт расцветили десятки разноцветных всплесков - это запустили фейерверк. Народ издал массовый стон восхищения. Музыка разгоняла празднество со скоростью центрифуги.
- Сама решай, - сказал он и прикурил сигарету, - верить в очевидное или делать зримым то, что хочешь.
Атви вскочила на пружинистой поверхности и запрыгала в сторону многорукой толпы на танцполе, весело крича:
- У тебя температура! Я сбегаю за таблеткой от пафоса!
Баром улегся поудобнее, размышляя о том, что пора отучать малявку плагиатить его фразы.
***
Левая кисть у Атви онемела: за последние три часа она подписала тонну свертков с авторскими нейроигрушками. С самого утра она крутилась за двоих на открытии нового эйфориатриума. Баром в последний момент заявил, что у него образовалось дело государственной важности, и ей придется вывозить все в одиночку.
Конечно, ей помогали ее девочки, да и немой Ос очень сноровисто разогнал компанию неадекватных подростков. Те начали тестировать свои шунты прямо над прилавком. Но уже к середине дня ее лимит социальных взаимодействий был превышен - ей хотелось только одного - скорее попасть домой и залезть в гнездо из одеял.
- Бончи, там, на улице вас требует какая-то женщина, - доложила помощница.
- Скажи ей, что с автографами на сегодня мы закончили.
- Она говорит, ей нужен не автограф. Она пришла по поводу операций.
Живот Атви свело так, будто ей в бок воткнули вертел. Она придала лицу спокойное выражение, встала из-за стола и распорядилась:
- Подмени меня тут, Шасми, наверное, это по вопросу валютных операций в основном Клубе.
Ос тяжелой поступью двинулся за ней на улицу.
У входа в магазин стояла женщина с телом подростка и кислотно-розовым каре. Один за другим она прижигала бычком воздушные шары, на которых настояли оформители. Подойдя ближе, Атви заметила, что лицо ее было сильно заревано, под глазами багровели синяки.
- Вот ты какая, подруженька, - сиплым голосом протянула женщина и раскинула руки для объятий, - а у Барома нефиговый вкус!
- Мы точно знакомы? - отшатнулась Атви, - отойдите немедленно от декораций.