Вокруг стоящего Касьена и его сидящей жены и собралась молодежь. Среди них преобладали молодые люди. Девушек было всего двое. Одна, миниатюрная и хорошенькая, весело улыбалась в ответ, видимо, на шутку, произнесенную ранее кем-то из их компании. А вот вторая, высокая, статная блондинка, смотрела прямо на нас. Видимо, это и есть Виола Риадо, моя третья подопечная.
— Луиза, Селеста, пойдемте немного поболтаем. Расскажете последние новости, как готовите девочек к поездке, а они пусть пообщаются с молодежью.
Графиня увела мачеху и баронессу Ле-Сис, махнув нам рукой в сторону своего сына. В сторону этой явно дружной компании с энтузиазмом двинулась только Лиззи. И я, и Камилла опасались неприятных вопросов. История Камиллы с бросившим ее женихом была слишком свежа, чтобы о ней не говорили. Моя история была стара, но слишком скандальна, чтобы ее забыли даже за прошедшие десять лет.
Но опасения наши были напрасны. Молодые люди, которых представил нам Касьен, вели себя дружелюбно, скользких тем не поднимали. Лиззи быстро нашла общий язык с хорошенькой хохотушкой, которая оказалась сестрой Касьена Люсиндой. Виола же в разговор почти не вступала, отвечала только на прямые вопросы и коротко. Прохладный тон, надменное выражение лица придавали ей высокомерный вид. Навязываться ей я не собиралась и тоже не особо вступала в разговор. К счастью, Лиззи и Люсинда трещали так, что даже при желании у меня с трудом удалось бы вставить слово. Камилла, убедившись, что расспрашивать ее или как-то комментировать ее расторгнутую помолвку никто не собирается, расслабилась и общалась спокойно.
Нам подали аперитив, и это окончательно развязало язык сестрице. Она с такой радостью рассказывала о предстоящей поездке в столицу и начавшейся подготовке к ней, что Виола стала бросать на нее удивленные взгляды. Выяснилось, что Касьен и Люсинда уже бывали там, а графский наследник даже представлен ко двору. Его рассказ об этом заинтересовал всех. Даже я не удержалась от вопросов, а Лиззи, так и вовсе слушала его, открыв рот.
На ее живом лице отражались испытываемые при этом эмоции — любопытство, удивление, восторг. Что угодно, кроме печали и страха.
— Вы, дарита Елизавета, — неожиданно обратилась к ней Виола, — похоже не боитесь Отбора?
— Нет! — ответила та. — Таиния сказала, что со мной все будет хорошо.
— И вы ей так верите?
— Конечно!
— Я пока вас плохо знаю и потому не могу понять — такая вера связана с вашей потрясающей наивностью, — чувствовалось, что Виола хотела сказать другое слово, — или глупой суеверностью?
Лиззи стояла и молча хлопала глазами, не находясь с ответом. Так как речь шла о том, во что и сама не очень-то верила, то и я предпочла промолчать. Неожиданно на помощь пришел Касьен.
— Если это и суеверие, то его разделяют слишком многие серьезные люди, чтобы считать его пустым. Я лично знаю немало людей, кто остался жив в конце войны только благодаря удачливости дариты Таинии.
— Это правда? — Виола обратилась ко мне, глядя серьезно и пристально
— Мне трудно об этом судить, но многие в это верят. Что касается Лиззи, то в отборе участвует не три, а более тридцати девушек. И хоть я люблю сестру, но все же вижу, что на роль королевы она не годится. И я приложу все усилия, чтобы это стало очевидно не только мне. Так что никакой мистики.
— А я?
— И вам, Камилла, если у вас нет желания стать королевой, обещаю помочь этого избежать.
— Нет, желания нет! — горячо заверила меня дочь барона Ле-Сис.
Виола переводила взгляд с Камиллы на Лиззи и на меня.
— Я правильно понимаю, дарита Таиния, что с вашей стороны это скорее логика и расчет, чем вера в пресловутую удачу?
— Именно так, дарита Виола.
— А что скажете про меня?
— С вами труднее. На роль королевы вы по происхождению, воспитанию и внешним данным подходите больше, чем Камилла и Лиззи. Но если постараться, то и на солнце можно найти пятна.
Губы Виолы нехотя раздвинулись, так, словно забыли, что такое улыбка.
— Буду благодарна вам, дарита Таиния, если поможете сделать их явными.
— Если вы этого хотите, — я пожала плечами, — почему бы и нет? Вчетвером выбраться из любой передряги легче, чем в одиночку.
Виола помолчала, а потом кивнула.
— Буду рада, дарита Таиния, если возьмете и меня под свою опеку.
Я с облегчением вздохнула. Виола производила впечатление сильной личности, и если бы захотела, то могла сильно попортить кровь и мне, и девочкам.
— Конечно, дарита Виола, я постараюсь помочь и вам.