Мы говорили о Генрихе как супруге, о Генрихе как человеке, и судьба его жен могла, надеюсь, послужить для тебя достаточно поучительным примером. Никогда не должна ты допускать опасное чувство уверенности, так как жена короля Генриха в действительности никогда не может быть уверена в своем будущем и меч всегда поднят над ее головой. Ты должна всегда смотреть на своего супруга, как на изменчивого любовника, которого беспрестанно нужно завоевывать заново. Прежде всего, Джейн, я могу открыть тебе тайну. Знай, что этот король, провозгласивший себя первосвященником своей церкви и когда-то названный папою «рыцарем веры и правды», в сущности является королем, не имеющим никакой религии. Он сам не знает, чего хочет, и, кокетничая с обеими партиями, он сегодня — еретик, старающийся казаться просвещенным, сильным человеком, лишенным предрассудков, а завтра — католик, смиренный раб Божий, ищущий и обретающий благо лишь в любви и благочестии. Но в глубине души Генрих совершенно безразлично относился к обоим вероисповеданиям. Если бы папа тогда одобрил его развод с Екатериной Арагонской и не создал ему затруднений, то король Генрих остался бы и поныне преданнейшим слугою католической церкви. Но в этом случае с ним поступили недальновидно, противоречием раздражили его, возбудили его тщеславие и гордость, вызвали сопротивление, и вот Генрих сделался реформатором церкви, исключительно из страсти к противоречию, а не по убеждению. Это, дитя мое, ты никогда не должна забывать. Генрих отрекся от папы и присвоил себе главенство над церковью; но у него не хватило мужества довести дело до конца и всецело отдаться реформации. Он — не католик, однако посещает обедню; он упразднил монастыри — и все же запретил священникам вступать в брак; он ввел причастие под одним видом, однако же верит в претворение вина в святую кровь Спасителя.
— За это, — сказала Джейн, — святой отец по праву назвал его «вероотступником и богохульником, похитителем святой церкви». За это папа объявил его недостойным королевской короны и обещал ее тому, кто силою оружия победит его. За это папа запретил всем подданным повиноваться Генриху и признавать его своим королем.
— Тем не менее он остался королем Англии и держит своих подданных в рабском подчинении, — возразил граф Дуглас, пожимая плечами. — Это предание анафеме послужило королю скорее на пользу; оно побудило его к гордой оппозиции и доказало его подданным, что отлучение его от церкви не препятствует ему быть счастливым и жить в свое удовольствие. Проклятие папы ничуть не повредило королю и не пошатнуло его трона; а между тем папский престол в Риме с отпадением короля лишился очень чувствительной поддержки, в которой он нуждается. Вот поэтому мы должны употребить все старания, чтобы возвратить святой церкви вероломного короля.
Он не желает быть ни католиком, ни протестантом и, чтобы доказать свою беспартийность, воздвигает ужасные гонения на обе партии. Поистине можно сказать, что в Англии вешают католиков и сжигают тех, которые не хотят быть католиками. Королю доставляет особое удовольствие жестокой и твердой рукой поддерживать равновесие между двумя партиями. Когда он заключает в темницу паписта за непризнание короля главою церкви, он в тот же день подвергает пытке протестанта за то, что тот отрицает действительное претворение вина в кровь или не признает необходимости тайной исповеди. Во время последнего заседания парламента, действительно, повешены пять человек за непризнание короля главою церкви и пять человек преданы сожжению за то, что объявили себя протестантами. А в этот вечер, Джейн, накануне своей свадьбы, он, желая показать свою беспартийность как глава церкви, приказал связывать католиков с протестантами попарно и, как собак, бросать на костры, объявив при этом католиков государственными изменниками, а протестантов — еретиками.
— О нет, я не хочу быть королевой Англии! — воскликнула леди Джейн, бледнея и содрогаясь. — Меня приводит в ужас этот жестокий и дикий король, в сердце которого нет места для сострадания и прощения!
Отец засмеялся.
— Разве ты не знаешь, дитя, каким способом можно укротить гиену и приручить тигра? Нужно доставлять им все новую и новую добычу, а так как эти хищники любят больше всего кровь, нужно заботиться, чтобы их жажда крови всегда была вполне удовлетворена. Единственное и неизменное свойство короля — это жестокость и кровожадность; если позаботиться об удовлетворении этих его существенных потребностей, он будет всегда милостивым и любящим супругом.