Наконец экзекуция закончилась. Леди Бург согнула плечи и с плачем оперлась на молитвенную подставку. Лорд Боро твердым шагом вышел из комнаты, а Анна и Маргарет, старшие девочки, поспешили утешить мать и повели ее в постель.
— Если мы и научились сегодня чему-нибудь, — буркнула Кэтрин Эдварду, — так это тому, что ваш отец — садист.
Эдварда трясло.
— Я помню, как он делал это с ней и раньше, когда мы были маленькие. Тогда у него вообще не было никакой причины.
— У него и сейчас не было причины! — со злостью возразила Кэтрин, когда следом за подавленными юными Бургами и их матерью они вышли из зала.
Эдвард закрыл дверь их комнаты и сел у очага:
— Значит, вы не поняли? Мы все знали. Мать и управляющий… Это тянется уже какое-то время. Никто не винит ее. Мы за нее радовались, потому что знаем, как трудно ей жить с нашим отцом. И он тоже знал. Вот почему решил преподать всем урок на ее примере. Он ее не любит, она просто его собственность, и ни один мужчина не должен прикасаться к ней.
— Я не знала, — сказала Кэтрин, думая, как хорошо скрывала свою любовную связь леди Бург. — Они на самом деле любовники?
— Сомневаюсь. Она такая робкая, что едва ли осмелилась бы рискнуть.
— Я бы хотела, чтобы кто-нибудь дал ему отпор! — кипела негодованием Кэтрин.
— Понимаю, вас подмывает сделать это, но не надо, прошу! — уговаривал ее Эдвард.
— Я не хочу жить под крышей этого дома! — заявила она ему.
Он покачал головой:
— Я тоже. Но у него есть и другие дома. Для нас было бы хорошо, если бы мы завели свое хозяйство. Это помогло бы нам, вы понимаете…
— Вам пойдет на пользу, если вы избавитесь от постоянного контроля и давления со стороны отца, — сказала Кэтрин. — Вы поговорите с ним?
— Когда все немного успокоится, я поговорю.
— Обещайте мне! — потребовала Кэтрин. — Я не хочу жить здесь ни мгновения дольше, чем это необходимо.
Ответ был — нет. Все еще пребывая в дурном настроении, а это означало, что все в доме жили под грозовой тучей, лорд Боро спросил: с чего бы ему тратить деньги на устройство для сына отдельного хозяйства, когда тот прекрасно может и дальше жить в комфорте под одной крышей со всей семьей. Чего ему не хватает? У Эдварда не хватило храбрости прямо объяснить отцу свое желание жить отдельно от него, но он продолжал просить, из раза в раз получая отказ.
— Он думает, это вы меня настраиваете, — сказал Эдвард Кэтрин, когда они гуляли с собаками по парку.
— Так и есть! — воскликнула она. — Вы считаете, его удастся уговорить?
— До сих пор такого не случалось, — признал Эдвард.
Однако он не оставил попыток и всю ту тревожную весну заводил с отцом разговоры о желании жить своим домом так часто, как только осмеливался, правда ничего не добился.
— Нужно сменить тактику, — решила Кэтрин.
Она написала матери, рассказала ей все — даже, да простит ее Бог, о проблеме Эдварда, — и умоляла помочь. Сказала, что боится проявлений насилия со стороны лорда Бурга. Он уже сломил дух своей жены, и дети его запуганы. Кэтрин ни за что на свете не хотела расстраивать мать, но сейчас больше, чем когда-либо, ей была необходима ее спокойная уверенность и сила.
Ответ не заставил себя ждать.
Я еду навестить тебя. Я сообщила об этом лорду Боро, не упомянув о том, что узнала от тебя. Ничто не заставит меня провести ночь под его крышей, но мое поместье Молтби находится в восемнадцати милях от Гейнсборо, и я остановлюсь там. Если понадобится, вы с Эдвардом можете составить мне компанию, но надеюсь, до этого не дойдет.
Скорее бы мать приехала. Они не виделись уже много месяцев. Кэтрин продолжала сильно скучать по ней и считала дни до желанной встречи.
Тем временем Кэтрин и Эдвард поехали в Стэллингборо, взяв носилки, так как туда был день пути. Одним из многочисленных друзей лорда Боро в этом графстве был сэр Уильям Аскью, служивший королевским сборщиком налогов. Несмотря на свою непопулярность в связи с занимаемой должностью, сэр Уильям слыл человеком радушным и предложил Эдварду взять с собою Кэтрин, чтобы погостить в его прекрасном поместье.