Джек же отличался от сестры во всем. Он был угрюм, обидчив, лжив и подвержен вспышкам неистового гнева. Кэтрин никогда еще не приходилось иметь дела с таким трудным ребенком, хотя, честно говоря, в четырнадцать лет этот юноша уже входил в пору мужественности. Никогда нельзя было понять, в каких вы с ним отношениях в данный момент. Он решительно отвергал все попытки Кэтрин управлять им или как-то позаботиться о нем. Она приписывала эту строптивость тому, что мальчик в детстве остался без матери, и понимала: он считает ее незваной гостьей. К тому же ей казалось, что Джек видит: ее любимица — Маргарет. Да, его сестру очень легко было принять в свое сердце. Джека Кэтрин тоже одарила бы любовью, если бы он ей это позволил. Сдаваться она не собиралась.
Они с Джоном были женаты пять месяцев, когда он предложил ей поехать с ним в Лондон.
— Мне нужно показаться в парламенте. Это будет разумно.
До Снейпа дошли вести, что король порвал с папой и объявлен верховным главой Церкви Англии во Христе. Джон не одобрил это и очень расстроился, услышав разговоры, что, когда потребуется, все должны будут дать клятву, признавая новый титул короля и маленькую принцессу Елизавету, не оказавшуюся долгожданным принцем, — его наследницей.
— Это неправильно, — прорычал Джон, выезжая вместе с Кэтрин осматривать фермы. — Только папа может быть главой Церкви, как заповедал наш Господь.
— Но вы дадите клятву? — настойчиво спросила Кэтрин. — Это будет самым мудрым шагом.
Джон похлопал ее по руке:
— Я не дурак, и я дам клятву.
— Господь увидит, что у вас на сердце, — поддержала она мужа.
Кэтрин знала, что Джон сдержит слово. У него были основательные причины для стремления сохранить хорошее отношение к себе короля. Это выяснилось случайно. Однажды она нашла в замковой библиотеке печатную книгу под названием «Замок удовольствий», написанную неким Уильямом Невиллом. Радуясь любой попадавшей в руки книге, Кэтрин прочла и эту. В ней была странная сказка в стихах о человеке по имени Желание, которого Морфей, бог сновидений, отвел в удивительный замок, где в прекраснейшем саду он встретился с дамой по имени Красота и признался ей в любви. Очнувшись от этого идиллического сна, он стал сетовать на непостоянство человеческих отношений.
В тот вечер Кэтрин спросила мужа, читал ли он эту книгу.
— Эту! — буркнул он. — Нет, я ее не читал. У меня нет времени на такие глупости. Ее написал мой брат Уильям, и что это принесло ему? У него голова забита всевозможными фантазиями. — Джон замялся. — Кейт, я должен вам кое-что рассказать. В позапрошлом году Уильяма обвинили в измене.
Кэтрин ахнула.
— За что?
— На него донесли, будто он советовался с тремя колдунами, которые предсказали смерть короля и мою. — Джон пожал плечами, выражая тем свое отношение к абсурдности этих обвинений. — Бог знает, что за безумие на него нашло. Я могу понять его желание получить после меня наследство, хотя мне горько думать, что он готов убить меня ради этого. Замышлять братоубийство — негодное дело, но иметь умысел на смерть короля — это уже сумасшествие. — Он покачал головой. — Но, может быть, Уильям и правда помешался, потому как выяснилось, что он хотел стать графом Уориком[6], зачем — этого мне никогда не постичь. Потом, будто этого мало, чтобы заслужить виселицу, он занялся колдовством. Даже пытался сделать себе накидку-невидимку. Это подтвердил его духовник. Меня самого допрашивали в Тайном совете, хотя я слыхом не слыхивал о делах брата. Наших братьев Джорджа и Кристофера тоже вызывали. Не то чтобы я сильно переживал за них — можете представить, после смерти отца они потащили меня в суд! Заявили, будто я присвоил собственность, по праву принадлежавшую им. Но это неправда, хотя какая разница! Вот какова братская любовь. — Джон встал и налил себе кубок вина. — В любом случае, провидением Господа, я не попал под подозрение и Уильяма отпустили, так как ни одно из обвинений против него не смогли доказать и решили, что он стал жертвой оговора. Но я не уверен. Уильям достаточно глуп, чтобы сделать то, в чем его обвиняли. Разумеется, все это уничтожило его. Он обеднел, оплачивая счета адвокатов, а ведь у него есть семья, которую нужно содержать. — Джон раздраженно вздохнул.
6