- Что у вас за дело ко мне? - Спросила она, когда они вошли в бар.
Дмитрий некоторое время не отвечал, копошась в телефоне. Потом, оторвав от него взгляд, он сказал:
- Мне нужна официантка на эту неделю. Амели заболела.
Жене не хотелось понимать его слова так, как следовало. Хоть бы ее это не касалось и она окажется лишь посредником!
- И что?
- Ты будешь официанткой, вот что!
Женя издала ругательство, топая ногой.
- Как?! Я не говорю по-английски, алё! - И она пощелкала пальцами перед его лицом.
- Это поправимо, черт возьми! Тебе нужно знать меню и уметь здороваться и просить чаевые. Поняла?
Женя протестующе завертела головой.
- Не смогу.
Дмитрий цокнул языком.
- Так и так мне тебя учить придется, дура.
Женя не сразу уставилась на него непонимающим взглядом.
- Что?
- Мазяра звонила, просила с тобой позаниматься.
Женя вытаращила глаза так, что те были готовы вот-вот выпасть.
- А вы что?
- Отказался, конечно! Но, видишь, обстоятельства изменились. Пока будешь убираться, я буду тебя учить.
- Вы думаете, что за два часа возможно выучить хотя бы пару слов? - Она вздернула бровь, упрямо скрестив руки на груди.
- Почему за два? Будешь сидеть до вечера.
- Я не...
- Начинаем.
Даша-таки упросила Бенджамина снова отправиться после работы к нему в студию. Тот факт, что мужчина там главный звукорежиссер, воспалял в ней жгучий интерес к нему.
У нее были свои основания на то, чтобы навязываться к нему в студию.
Во-первых, она всегда мечтала записать свою песню.
Упустим тот интересный факт, что она:
Не умела петь
Не умела сочинять песни
Однако если у тебя есть знакомый мужик, работающий в студии, да он там еще и главный звукорежиссер, почему бы не испытать судьбу? А песню ей там напишут, Бенджамин сам говорил, что у них есть человек, который этим занимается.
- А как ты думаешь, - спросила она его по дороге к нему в студию, - у меня бы получилось записать песню?
Бенджамин мельком взглянул на нее и с улыбкой сказал:
- Не знаю, я же никогда не слышал, как ты поешь.
«И хорошо, мой милый».
Женя, когда подруги слушали музыку и Даша подпевала, всегда просила заткнуть ее рот, едва та пропоет хотя бы строчку.
Но Даша в это не верила, просто Женя очень вредная!
- Может быть... послушаешь? Сейчас, в студии?
Бенджамин пожал плечами.
- Почему бы и нет.
- Мне было бы интересно посмотреть, как все там работает, - продолжала Даша. - А?
- Если сегодня будет заказчик, посмотришь. Это круто!
«Не сомневаюсь», - подумала Даша, хищным взглядом разглядывая Бенджамина, как всегда неопрятно одетого, с щетиной и хипстерскими браслетами на запястье.
Она вдруг поймала себя на мысли, что ей уже нравится этот стиль.
Боже, а что дальше?
Неужели и обладатель заинтересует?
Сегодня для Даши и правда был счастливый день. Пришла какая-то группа, записать еще одну песню. Здесь, в Лондоне, эта группа была знаменита, но для Даши это были просто незнакомые люди. Но понаблюдать за процессом записи ей было ужасно любопытно!
- Может постоять рядом со мной, - улыбнулся Бенджамин и надел огромные наушники, в которых он выглядел еще нелепее.
- Еще бы.
Даше еще никогда не приходилось наблюдать за этим процессом. Этой минуты она ждала еще с подросткового возраста, и никак бы не подумала, что ее маленькую мечту сможет исполнить этот чудаковатый пасечник.
Даша не отвлекалась от созерцания. Но лишь краем глаза она заметила в дверях Оливию. Она смотрела на Дашу в упор, с нескрываемой враждебностью в маленьких глазках, очерченных стрелками и ярко-серыми тенями. Даша нахмурилась. Она никого не боится. И если придется бороться с этой шваброй, она примет сражение достойно.
Даша смутно поняла смысл отношения Оливии к ней. Она приходила еще пару раз сюда, и всякий раз Оливия говорила при ней на английских ругательствах и бросала в нее те же колкие взгляды.
Вполне возможно, что эта длинноногая курочка просто влюблена в Бенджамина и не может добиться его на протяжении уже нескольких лет. И замечает, что они, Даша и Бен, довольно близки. Так близки, как они, возможно, никогда не были с Оливией.
Заметив ее, Даша улыбнулась, положила руки на плечи Бена и, нагнувшись ему, что-то прошептала, отчего тот тихо засмеялся. Это подогрело котел со злостью Оливии. Она свирепо вздохнула носом и выбежала из студии.
«Слабачка», - подумала Даша, победно вздернув подбородок.
Сказать, что Даша пела плохо - значит ничего не сказать. Но Бенджамин все же слушал ее. Она пела какую-то не очень знаменитую песенку на кривом английском языке, который беспощадно резал слух англичанина. Однако он продолжал записывать ее песню.