Женя прятала мерзлые руки в карманах своей любимой кожаной куртки и смотрела по сторонам. Почему она так быстро идет, как будто торопится? Это ее привычка. Поэтому она и гулять толком не умела.
Она добрела до моста. Облокотилась на него руками и посмотрела на речку. Она вытекала из Темзы. Ей бы хотелось доехать до Биг Бена, но у нее не было в кармане ни цента.
Холодно. Тоскливо. Скучно.
Мимо ходят такие же хмурые, холодные, скучные и тоскующие люди. Наверное, это такая ведущая атмосфера в Лондоне. Хотя многие утверждают это стереотипом.
Еще парочка дней. Конечно, они не уедут сразу по окончанию этой недели. Пробудут еще немного и уедут, наверное, в десятых числах августа.
Женя чувствовала себя странно. Ей хотелось уехать с первого дня их прибытия. А вроде бы... Что-то и держало. Что? Кто?
Даша. При воспоминании о ней она стиснула кулаки. И тут же расслабилась. В чем ее вина? В правде? Наверняка. Ложь послаще будет.
Дмитрий. Когда она вспоминала его, ее сердце как будто кто-то сжимал в кулак. Она ненавидела его. И ненавидела себя. Кажется, объяснять причины не стоит.
Она достала из кармана пачку «Мальборо». Зажала губами сигаретку и начала рыскать по карманам в поисках зажигалки.
Но неожиданно возле ее лица загорелся огонек черной зажигалки. Она увидела, как рядом с ней стоял Дмитрий с протянутой рукой.
Спокойно посмотрев ему в глаза, она прикурила от его руки и, выпустив дым, спросила:
- Пешком?
- Да.
- Что так?
- Гуляю.
Она посмотрела на горизонт, чувствуя, как нервно прикуривает. Ужасно. Этот человек ужасно на нее влияет.
- Только не говори, что ты опять сбежала, - сказал он, встав рядом с ней в той же позе.
Женя вздохнула и нечаянно коснулась плечом его плеча. Но этого хватило для бурной реакции в животе.
- На этот раз нет.
Дмитрий посмотрел в сторону, затем в воду.
Они помолчали некоторое время, как вдруг она обратилась к нему:
- Два месяца.
Он недоуменно посмотрел на нее.
- Что?
- Это шестьдесят один день.
- Ну и что?
- Почему вы дали отсрочку?
Дмитрий смотрел ей в глаза. Они были близко. Она была близко. Это давило на него. Но между ними была та невидимая завеса, которую он никак не мог разрушить. Наверное, он не знал, как. Да и не хотел искать способ.
- Потому что ты мне больше не нужна.
Женя отвернулась от него и закрыла глаза. Что-то подкатило к ее горлу, словно тошнота. Она сглотнула, шмыгнула носом и снова затянулась. Ублюдок. Чертов ублюдок.
- А Даша? Может быть, она еще нужна этому... пасечнику, - она решила быстро заговорить, сделать вид, что ей все равно на его колкие слова.
- Бенджамину вообще помощники не нужны. Он со своими пчелами и сам прекрасно справляется.
Его ничто не могло пробить. Этот человек словно был покрыт льдом. Потому что его сердце - айсберг. И ничто, кажется, совсем ничто не может растопить его.
Жене стало тошно. Слишком тошно. Нужно уходить.
Но она не могла.
Его присутствие, как бы оно на нее не влияло, было Жене необходимо. Почему-то физически необходимо.
Она бросила окурок в воду и посмотрела на Дмитрия, который быстро поймал ее взгляд. Неухоженный, со слегка всклокоченными волосами, цвета воронова крыла, в черной ветровке, он был еще красивее. У него был усталый взгляд, как будто он проработал несколько часов. Но его бледность делала его еще больше привлекательным... У нее засосало под ложечкой.
- Дмитрий...
- Что?
Женя помолчала.
- Если... если нам... мне, - быстро исправилась она, подавив румянец, который почти никогда не покрывал ее смуглые щеки, - осталось недолго у вас работать... Я... я не хочу, чтобы...
- Перестань мямлить, - резко, но мягко прервал он.
Она кивнула, согласившись с ним.
- Я не хочу, чтобы мы с вами расставались врагами.
Женя боялась смотреть на него. Но, почувствовав его руку на своем предплечье, она все же взглянула ему в глаза.
- Хватит фамильярничать. Я старше тебя не на триста лет.
Она улыбнулась. Снова так. Как он... как он любил. Эта улыбка. Женственная, светлая, невинная...
Дмитрий не заметил, как тоже улыбнулся. Потом потер большим пальцем ее щеку. А потом...
Потом он взял ее лицо в ладони и поцеловал так, что у него чуть не закружилась голова.
Завеса разрушена.
10 Глава.
Его старенький форд. В нем пахло пылью, смешанной со скошенной травой. Поначалу ее тошнило от этого запаха, потом она привыкла, а сейчас ей кажется, что она дышать не может ничем другим, кроме него.
Играло тихо радио. Даша смотрела унылым понурым взглядом на магнитолу. Бенджамин время от времени менял волну.