— Вот как? Какую хорошую хрень?
— Ну, обычный рок. Они проигрывают много Флитвуд Мэк7. Я люблю Флитвуд Мэк.
Джей еще раз смеется, и я не могу понять: то ли он смеется надо мной, то ли над моими шутками. Затем он посылает мне тот теплый взгляд, который говорит о том, что все-таки последнее. И снова этот огонь. Я очень хочу, чтобы он перестал так на меня смотреть, но просить его прекратить будет, несомненно, слишком странно.
— Как такой ребенок, как ты, может слушать Флитвуд Мэк? Разве ты не должна падать в обморок от Брэндона Флауэрса8 и ему подобным? — дразнит он, и у меня появляются мурашки на коже.
— Я не ребенок. Мне двадцать три, к твоему сведению.
Джей на короткое мгновение поворачивает голову, чтобы вновь на меня посмотреть. Его губы изгибаются, и я понимаю, что он всего лишь дразнит.
— Значит, Флитвуд Мэк? — уточняет он.
Я пожимаю плечами
— Не знаю. Просто люблю каждую их песню, не говоря уже о том, что тоскую по былым временам. Так много эмоций, витающих в воздухе, понимаешь?
— Конечно, — говорит Джей, сосредоточив свое внимание на дороге. — Мне здесь махнуть налево или направо? — спрашивает он, когда мы приближаемся к круговому перекрестку.
Его оборот речи забавляет меня, и я отвечаю:
— Налево, затем продолжай ехать вперед. Наш дом недалеко. Кстати, по поводу нашего дома, с какой стати ты хочешь снять комнату у нас, если разъезжаешь на такой машине? Люди, которые водят «астон мартин» могут позволить себе приобрести собственный дом. На самом деле, даже несколько.
Джей награждает меня коварным взглядом:
— Если ты так хочешь знать правду, я выиграл эту машину в споре.
Я выгнула бровь:
— Видимо, это было очень принципиальное пари.
— Так и было. Однажды ночью я сыграл в покер с компанией парней, выступающих в цирке. Короче говоря, я уходил с «астон мартин», пятью тысячами, двумя ламами и слоном. Я был великодушен и оставил им лам и слона. То есть, у кого найдется двор достаточно большой для слона?
Я смотрю на него с приоткрытым ртом:
— Это правда?
Его руки стиснули руль:
— Конечно, это правда. Зачем мне врать?
Я заливаюсь хохотом:
— У вас, должно быть, очень яркая жизнь, мистер Филдс.
Его улыбка говорит о том, что ему нравятся сказанные мною слова. Когда мы подъезжаем к дому, Джей выходит первым, и прежде чем я успеваю открыть дверь, он обходит машину и делает это за меня. Мне нравятся его поступки.
Я вылезаю и начинаю рыться в своей сумке в поисках ключей. Даже добравшись до двери, я их так и не нахожу, поэтому мысленно возвращаюсь назад, чтобы вспомнить, не забыла ли взять их с собой сегодня утром.
Я улавливаю тихое позвякивание, и, обернувшись, вижу Джея, который стоит позади меня с ключами, болтающимися у него в руке, и с наглым блеском в глазах.
— Ты это ищешь? — спрашивает он с ухмылкой.
Я смотрю на него, уперев руки в бока, и меня одолевает легкое любопытство:
— Ладно, как ты это сделал?
Он отдает мне ключи, прежде чем невинно ответить:
— Сделал что?
Я хихикаю:
— Знаешь, из тебя бы получился отличный карманник.
— Поправочка, — говорит Джей. — Я и есть отличный карманник.
Я невольно смеюсь:
— Ты уверен, что хочешь поделиться такой информацией с потенциальной соседкой по дому?
— Если честно - нет, но ты уже решила, что я нравлюсь тебе, так что новость о моем воровском прошлом ничего не изменит, — говорит он с абсолютной уверенностью, покачиваясь на каблуках и одаряя меня своей дьявольской улыбкой.
Ладно... Секундочку. Как он мог это знать? Хотя он и прав. Я делаю шаг в прихожую, и он следует моему примеру.
— Когда ты пришел к такому выводу? — спрашиваю я тихим, застенчивым голосом.
— Ты, правда, хочешь знать? — усмехается он, наклоняясь ближе.
Я смотрю на него секунду, и мое сердце замирает. Он просто великолепен, особенно вблизи. Думаю, что если скажу «да», открою целую банку с червями, поэтому выбираю безопасный путь:
— Нет, кажется, не хочу.
Его глаза искрятся озорством, и я быстро прохожу вперед, чтобы отвести его вверх по лестнице.
— Комната находится здесь, — говорю я, не оглядываясь.
Я на полпути вверх, а он так тих, что мне приходится повернуться и убедиться, что он идет следом. В результате я обнаруживаю, что его гипнотические глаза безошибочно прикованы к моей заднице, и, похоже, он наслаждается видом, что заставляет мое сердце забиться сильней. Покалывание разливается по всей груди, когда его взгляд поднимается вверх, и губы изгибаются в ухмылке. О, Боже. Прежде, чем он успевает сказать что-нибудь, я разворачиваюсь и чуть ли не пробегаю оставшуюся часть пути. Когда мы добираемся до свободной комнаты, Джей начинает осматриваться. Все, что там стоит из мебели - это двуспальная кровать из сосны, такой же шкаф для одежды и прикроватная тумба. Стены окрашены однотонным цветом «магнолия», а на окне висят простые кремовые хлопковые шторы. Джей с довольным выражением лица идет осматривать ванную. Через минуту он возвращается и признает: