- Благодарим, что спасли. Но, уж не взыщите. Жит-то всем охота.
Троица исчезла из виду. А мгновенье спустя из узилища серой тенью метнулся последний мужичок, канул во тьме тропы. Проводив беглецов ошалелым взглядом, Зубило признался:
- Я сказал всемером? Ошибочка.
Шестерня отмахнулся, бросил:
- Пусть уходят. Прародитель им судья. Да и не помогли бы они. Пусть даже вдвое больше.
- Да кто ж он такой, что и десятком не совладать?! - ужаснулся Бегунец.
- Он - никто, но помощники... - Шестерня фыркнул, зло сверкнул глазами. - Нужно уходить.
- Ты бросишь кошель? - протянул Зубило неверяще.
Шестерня промолчал, лишь зыркнул люто. Бегунец же улыбнулся, спросил с радостью:
- Назад пойдем, в деревню?
- Я не пойду. - Шестерня мотнул головой.
- Почему? - Лицо Бегунца вытянулось.
- Очередную встречу с Креномером один из нас не переживет. И я даже знаю кто.
- Тогда куда? - Бегунец взглянул потеряно.
- Я вперед. А вы возвращайтесь. Нечего тут по тропам бродить. Не безопасно.
Ища поддержки, Бегунец взглянул на товарища. Зубило, что до этого момента о чем-то сосредоточенно размышлял, сказал вкрадчиво:
- Мы принесли оружие, вещи, выпустили вас из узилища. И теперь ты отправляешь нас обратно?
Шестерня нахмурился, произнес сдержано:
- Я вам признателен, но наши пути расходятся. Где одному мало - троим делать нечего.
- Ты еще не обучил нас всему, - подхватил Бегунец.
- Наберетесь сами, - отрезал Шестерня.
- К тому же, как бродить по тропам во тьме? Фонарь один, - использовал Зубило последний довод.
Шестерня пожал плечами.
- Возьму щепоть пыли: и вам останется, и мне хватит.
Зубило помрачнел, на лбу залегли глубокие складки. Зато Бегунец просиял, воскликнул:
- Они возвращаются! А я, каюсь, уж было гадкое подумал. Все же хорошие люди.
На него взглянули с вопросом, однако в этот момент слуха коснулся шорох, а спустя мгновенье в одном из отнорков затеплился свет. Шестерня закаменел лицом, сказал глухо:
- Заболтался я с вами. А надо было уходить раньше.
Он попятился, лапнул секиру. Глядя на происходящее, потянулся к ножу и Зубило. Лишь Бегунец переводил взгляд с одного на другого, не понимая, к чему эти грозные приготовления, спросил простодушно:
- А что случилось?
- Это не они, - прорычал Шестерня голосом, от которого у парней неприятно заныло под ложечкой, - это тюремщик.
Блеснуло ярче. Из отнорка выплыл фонарь, закачался, осветив фигуру пришельца, что остановился, озадаченно рассматривая незнакомцев. Вершинник по очереди оглядел замерших противников, перевел взгляд дальше, туда, где, распахнутая настежь, чернеет опустевшая пасть узилища, сказал задумчиво:
- Вижу, вы без меня время не теряли.
Напряженно ловя взглядом каждый жест вершинника, Зубило процедил:
- Мы тебе не враги. Не мешай нам, и каждый пойдет своей дорогой.
Тюремщик качнул головой, так что кончики ушей смешно дрогнули, сказал с сожалением:
- Я бы рад, но только не в этот раз.
- Почему нет? - не замечая в собеседнике враждебности, поинтересовался Бегунец на всякий случай.
- Потому что человек, которого мне выдали в качестве долга, по дороге умер от страха. Ну и конечно те, кого вы отпустили... Ведь их придется ловить заново. Лишняя работа, лишние расходы.
Он коротко свистнул. Миг, и из проема выметнулись белесые тени, замерли, обратившись в слух. Зубило и Бегунец заметно побледнели, с трудом удержались от стона. Так вот о каких помощниках говорил мастер. Ни товарищи, ни потерявшие человеческий облик, обозленные разбойники. Иглошерстни!
Вершинник коротко свистнул. Твари дрогнули, двинулись неспешно вперед. Но неторопливость жутких исчадий показалась страшнее самого яростного натиска. Парни попятились, вжались в Шестерню, каждый со своей стороны. Шаг назад, еще один. Руки подрагивают, удерживая оружие, пальцы слиплись на рукоятях, но в глазах обреченность, а в груди расползается холод. Оружие не спасет. Слишком мало места, слишком быстр противник, к тому же за спинами чудовищ хозяин, что не упустит возможности помочь.
Однако, Шестерня вдруг опустил щит, сказал:
- Ладно, чего уж там. Нам не выстоять. Отзови тварей.
Вершинник кивнул, словно только этого и ждал, сказал с пониманием:
- Разумные слова. Складывайте оружие, заплечные мешки и заходите в загон.
От последних слов Зубилу повело, он вскинул глаза на Шестерню, но тот отвел взгляд, проворчал:
- Зайдем, зайдем. Куда ж мы денемся. Дай, только жажду утолю. В горле пересохло - сил нет.
- Пей, только быстро.
По-прежнему не глядя в глаза помощникам, что прожигали взглядами, он развязал заплечный мешок, опустил руку. Пальцы скребанули по твердому. Не вынимая руки из мешка, Шестерня улыбнулся, сказал с ехидцей:
- Хороший хозяин скотину первой накормит. Смотри, как дышат. Совсем собак заморил, ни пищи, не воды.
Хрустнуло, рука выметнулась из мешка, дернулась вперед раз, другой. Из горшочка вырвался фонтанчик влаги, плеснул тварям на морды. Густо запахло хмелем. Глаза вершинника, еще мгновенье назад непонимающие, раскрылись, лицо перекосило от ужаса. Твари, что до того стояли недвижимо, вдруг завертелись, затрясли головами, заскулили. Но скулеж быстро перешел в рык, затем в скрежет. Яростный рев огласил пещеру. Шестерня предусмотрительно отступил, оттянув парней за собой. И вовремя. Белесые тени взметнулись, и... к рычанью добавился полный боли и ужаса вопль. Плеснуло красным. По пещере потек запах крови.
- Что происходит? - побелев, прошептал Бегунец дрожащим голосом.
- Они рвут хозяина, - выдавил Зубило неверяще. - Нужно уходить, пока не поздно!
Он отступил, потянул за собой Шестерню, но тот отмахнулся, двинулся вперед, пригибаясь, и держа щит наготове.
Вершинник еще жил, отмахивался, жутко кричал, но голос с каждым разом затихал, а кровавые капли летели все гуще. Еще немного, и, прикончив хозяина, твари возьмутся за остальных. Нужно успеть раньше. Нужно лишь совсем немного. Еще пару шагов. Стиснув зубы, Шестерня двигался как можно тише, стараясь не привлекать внимания. Вот уже виден заплечный мешок, что выронил вершинник. Стоит лишь протянуть руку...
Зарычало. В щит ударило с такой силой, что заломило руку. Шестерню шатнуло, но он удержался, рванулся вперед. Рука протянулась, пальцы вцепились в лямки, дернули. Зарычало громче. В ногу впилось острое, но Шестерня уже не обращал внимания, понесся огромными скачками назад. Удар! В спину толкнуло так, что занемели внутренности, свод и земля поменялись местами. Не удержавшись, он пролетел вперед, точно в провал отнорка, где, подсвеченные фонарем, белеют лица помощников.
Позади заревело, послышались вопли, зазвенело оружие. Шестерня подхватился, рявкнул:
- Живо за мной!
Послышался испуганный шепот Бегунца:
- Но, как же...
- Уходим, разговоры после, - отрубил Шестерня зло.
Он подхватил фонарь, не оборачиваясь, понесся вперед. Следом затопало, послышалось надсадное дыхание. Рев еще некоторое время следовал по пятам, однако вскоре истончился, затих. Что значит, тварь вернулась, отдать хозяину последние почести.
Бежали долго. Подгоняемые страхом, неслись не оборачиваясь, каждый миг ожидая, что позади послышится шорох лап, и леденящее кровь рычание. У чудовищ осталась пища, но, кто знает, хватит ли одного вершинника на троих оголодавших зверей. И не спешат ли уже по пути, втягивая ноздрями воздух, три жутких, алчущих крови тени.
Лишь когда от усталости начали заплетаться ноги, а перед глазами заплясали цветные пятна, перешли на шаг, но и после, двигались еще некоторое время, пока окончательно не обессилели. Дойдя до очередного расширения, где проход образовал подобие пещерки, Шестерня остановился, махнул рукой.
- Привал.
Зубило с Бегунцом, словно только этого и ждали, распростерлись на полу, тяжело дыша и жадно хватая ртами воздух.
Сглатывая слова, и давясь воздухом, Бегунец пролепетал: