Пока Бегунец вертел головой, пытаясь разобраться в происходящем, Зубило толкнул товарища рукой, указал взглядом. Посреди площадки, похоже специально расчищенной для работы, возвышается ящик. Толстенные доски ребрятся белесыми краями, исходят каплями смолы, даже на большом расстоянии ощущается приторный запах древесины, что значит ящик совсем недавно спустили с поверхности, где, в свою очередь, сделали из свежего теса.
Но ящик привлек внимание лишь на мгновенье, померкнув и отодвинувшись в тень сразу же, едва взгляд скользнул выше. Рты приоткрылись, а сердца застучали чаще, едва глаза остановились на содержимом ящика. Россыпь самоцветных камней, переливающихся всеми цветами и оттенками. Острые грани, холодный блеск, волшебное сияние приковали глаза настолько, что даже двинувшийся в сторону незваных гостей воин остался незамеченным. Лишь появившийся над краем котлована Шестерня спас помощников от быстрого спуска назад. За прошедшие две седьмицы работы Шестерня успел намозолить глаза всем, и подземник не мог не узнать пронырливого помощника инженера. Окинув пещерника брезгливым взглядом, он сделал по инерции пару шагов, но тут же потерял интерес, вернулся.
Проводив подземника насмешливым взглядом, Шестерня хлопнул помощников по плечам, хохотнул:
- Ну что, любуемся?
- Откуда здесь эта груда сокровищ? - с трудом разлепив губы, выдохнул Бегунец.
- И... для чего? - эхом откликнулся Зубило.
- Откуда - дело десятое, а вот для чего - вопрос хороший, - отозвался Шестерня с удовлетворением. - Только это вовсе не куча - один кристалл. Хотя конечно и большой, да.
- Один кристалл? - Бегунец повернул голову, ненадолго оторвавшись от зрелища, но тут же вновь прикипел взглядом, прошептал в восхищенье: - Один, и... такой странный.
- Действительно странный. - Зубило прищурился, вгляделся пристальнее. - Если положить рядом обычный, пусть увеличенный в сотни раз, он будет совсем другой.
Поглядывая то на суетящихся рабочих, то на столпившихся в отдалении подземников, Шестерня произнес:
- Ты прав. Но прав и я. Если совсем точно, это не один и не много. Друза - груда разноразмерных кристаллов, но спаяны - не разъять. Однако, сейчас важно не это.
Шестерня шагнул вперед, произнес в голос:
- Гофра, Кремень.
Из толпы выделились двое пещерников, на вид ничем не отличающиеся от прочих, разве только плечи чуть расправлены, да не такое затравленное выражение лиц, приблизились.
- Ты очень кстати! - воскликнул первый с неподдельной радостью. - Надо друзу ставить, и желательно не уронить.
- Да что тут ставить? - бросил второй презрительно. - Работа привычная, вес не большой. Сделали бы, не запыхались. Вот только охраны понабежало, сами маги пожаловали. Рабочие волнуются... Могут произойти накладки.
Сосредоточенно глядя куда-то в сторону, Шестерня отозвался:
- Не могут - произойдут.
Собеседники мгновенно повернули головы, воззрились в ту же сторону, но кроме груды поржавевших, скрюченных штырей ничего не обнаружили. Искательно заглядывая в глаза, один из строителей поинтересовался:
- Так ты поможешь?
- Мы бы и сами, но глаз замыливается, что-то да пропустишь. А у тебя глаза свежий. Поможешь в случае чего, - рассудительно произнес второй.
- Готовь рабочих, а я пока до подземников схожу. - Шестерня двинулся в сторону магов, бросил через плечо: - И выдайте всем рукавицы.
Мужики переглянулись. Один пробормотал задумчиво:
- Чего он сказал?
Второй сплюнул, сказал в сердцах:
- Вот так попросишь помощи, а тебе в ответ - рукавицы надень!
Шестерня подошел к группке подземников, стоящих поодаль, некоторое время о чем-то разговаривал, затем вернулся. Глядя, как потемнело лицо мастера, Зубило осторожно поинтересовался:
- Что-то не так?
- Все не так, - ответил Шестерня кратко. - Но это не удивляет. А где эти двое?
- Они вернулись к своим. - Бегунец мотнул головой, указывая направление.
Шестерня пристально осмотрел строителей, затем перевел взгляд в сторону, некоторое время созерцал разбросанный вокруг металлический мусор, сказал отстраненное:
- С другой стороны, кто предупрежден - тот вооружен, остальное не моя забота. Держите. - Он вытащил из-за пояса скрученные трубочкой рукавицы, протянул помощникам. - Надеюсь, не пригодятся.
Не понимая, к чему клонит мастер, Зубило с Бегунцом все же не решились перечить, взяв предложенное, надели. Стиснутые задубевшей толстенной кожей, пальцы мгновенно потеряли подвижность, однако, ощущение, что руки под надежной защитой, с лихвой перекрыло неудобство. Поскрипывая обновкой, парни шагнули вперед, заозирались, готовые преступит к работе.
Шестерня рявкнул в голос:
- Трос подготовлен? Блоки проверили? Крепеж принесли?
Вздрогнув от неожиданности, рабочие на мгновенье застыли, после чего засуетились еще больше. Однако, в мельтешении тел отразился некий порядок. Беседовавшие с Шестерней мужики отдавали короткие указания, и вскоре масса рабочих распалась на несколько групп. Одни тащат трос, на ходу подворачивая, намечает будущие узлы, другие дергают рычаги, проверяя, достаточно ли подвижны шарниры, вертятся ли крюки, несколько рабочих с натужным сопением двигают толстенную металлическую плиту - основание для друзы.
Уперевшись, в заведенные под ящик подпорки, рабочие с тяжелым вздохом рывком поднимают груз, короткое яростное усилие, и ящик мягко опускается, но не на землю - на металлическую плиту. С сухим шорохом трос перехлестывает через блок, укладывается в ложе барабана. Тут же располагаются пара подстраховочных, на случай, если основной вдруг порвется.
Десятки рук ложатся на трос. Усилие. Еще одно. Шурша и потрескивая, конструкция нехотя ползет к пропасти, на мгновение задерживается на самом краешке, словно в раздумии, и мягко провисает. Руки крепче вцепляются в трос, что по-змеиному дрожит, подергивается, норовя выскользнуть из пальцев. Но рабочие держат крепко, не убежать.
У края застыл наблюдатель, рука отведена, пальцы подрагивают, намечая усилие. Вот ладонь трепещет, что значит, нужно немного сдать. Под ногами скрипят камушки, человеческая змейка движется вместе со змеей из металла, осторожно смещается вперед. А вот ладонь застыла, и тут же шорох стихает, а на лицах проступает напряжение. Мгновение, другое, пока те, что под обрывом, внизу, корректируют направление груза, и вновь шажок за шажком.
Впереди, у самого блока, где трос немного расщепился, заиграли радужные всполохи. Сперва незаметные, почти невесомые, искры протаяли, налились силой. Сперва один пещерник повернул голову, взглянул с интересом, за ним другой, и вскоре все, кто с восторгом, а кто с изумлением смотрели на пляшущие по металлическим ворсинкам огни. Лишь Шестерня не радовался вместе со всеми. Мазнув взглядом, Зубило с удивлением заметил, как потемнело лицо мастера, а желваки вздулись буграми.
Зубило толкнул плечом Бегунца, что, вцепившись в трос, неотрывно смотрел на огни, указал взглядом на Шестерню. Тот нехотя оторвался от зрелища, мельком взглянул на Шестерню. Однако в следующее мгновенье посерьезнел, прошептал с недоумением:
- Что с мастером? Ему что-то не нравится?
- Похоже, что так. И я даже догадываюсь что, - протянул Зубило, поглядывая на пляшущие впереди огни.
Шестерня тем временем нагнулся, подобрав один из страховочных тросов, свернул петлю, накинул на выпирающий из земли толстенный брус, после чего повернулся к котловану спиной, замер.
Глядя на исполненную напряжения фигуру мастера, Бегунец прошептал:
- Мне кажется, он чего-то ждет Чего-то необычного, чего-то такого, что...
Он не договорил. По ряду рабочих пронесся полу-вздох полу-стон. Огоньки, до того кружившие безобидными блестками, за несколько мгновений сгустились, обратившись злым кустом пронзительного света, а миг спустя окружающее потонуло во всепоглощающей вспышке пламени.