Шестерня осматривал работу, уточнял детали, вкратце отвечал на вопросы и двигался дальше. И чем ближе к завершению, тем чаще он появлялся, сверяя результат с планом, отмечал недочеты, показывал, что изменить, а что и вовсе переделать, уходил и вновь возвращался, целеустремленный и собранный, как никогда.
Бегунец открыл глаза, потянулся, некоторое время лежал, ощущая смутное ощущение, словно чего-то не хватает. Чего-то, ставшего привычным и обыденным. Понимание пронзило раскаленной иглой. Свет! Он рывком сел, завертел головой, отыскивая тусклое око фонаря. Может, вернувшись последним, мастер спрятал его в дальний угол, или, того хуже, от неловкого движения спящих, фонарь опрокинулся, и блистающая пыль раскатилась по полу?
Ощутив движение, рядом заворочался Зубило, зевнув с привыванием, спросил:
- Чего не спишь? - Помедлив, добавил с удивлением: - И почему так темно?
- Сам не понимаю. Не могу взять в толк, куда фонарь делся, - признался Бегунец.
Зубило поднялся, пошуршав, произнес в раздумье:
- Наверное туда же, куда и мастер. Его тоже нет.
- Ушел, не разбудив нас!? - ахнул Бегунец.
- Может и будил, да только с такой работой разве встанешь, - хмыкнул Зубило. - Ты когда последний раз высыпался?
Вместо ответа Бегунец подскочил, завозился, отыскивая и натягивая первое попавшееся. Застучали сапоги, и в каморке стало тихо. Зубило вздохнул, сказал с досадой:
- Вот ведь заполошный. Раз мастер не разбудил - значит не надо. А если даже и надо - ну ее, такую надобность, подальше. Ни поспать, ни поесть толком! Ко всему еще и спина болит - не разогнуться. Сплошное расстройство.
Ворча и ругаясь, Зубило кое-как оделся, побрел за товарищем. Оказавшись снаружи, он едва не врезался в Бегунца. Собираясь выразить негодование, Зубило уже открыл рот, однако, перехватив застывший взгляд и заметив отвисшую челюсть друга, передумал.
- Слышишь? - прошептал Бегунец с восторгом. - Ты это слышишь?
Зубило напрягся, вслушиваясь, что есть сил, покачал головой.
- Не слышу ничего такого.
- Тишина. - На губах Бегунца заиграла улыбка. - Я слышу... тишину.
ГЛАВА 12
Зубило вновь вслушался, охнул. Странная, удивительная тишина, в непрерывном шуме стройки забытая настолько, что с непривычки давит на уши. Ничто не лязгает, не грохочет, лишь доносятся далекие отголоски речи, да чуть слышное позвякивание. Припоминая, Зубило наморщил лоб, произнес с запинкой:
- Мастер недавно говорил, что работа подходит к концу. Но, честно говоря, я не поверил, подумал, шутит...
Бегунец просиял, воскликнул с подъемом:
- Теперь понятно, почему не стал будить. Не за чем. Работа окончена, и тишина тому лучшее подтверждение. - Он развернулся, двинулся скорым шагом.
- Ты куда? - окликнул Зубило озадаченно.
- На холм. Разве можно пропустить такое? - бросил Бегунец, не оборачиваясь.
Зубило двинулся следом, догнал. Некоторое время они шли плечо в плечо, соревнуясь друг с другом в скорости, однако, достигнув насыпи, отвлеклись, завертели головами. Взобравшись на насыпь, оба издали вздох изумления.
Обычно темный, котлован пылает, подсвеченный расставленными по всему основанию, через неравные промежутки, фонарями. Где-то фонари идут реже, и взгляд теряется в тенях, проскальзывает сквозь мутное марево, в других местах свет настолько ярок, что можно различить малейшие неровности земли, заметить неубранные куски арматуру и даже воткнутые в почву, забытые рабочими инструменты.
Осмотрев яму, Бегунец поднял глаза, в задумчивости произнес:
- Ни утомительного шума, ни привычной суеты, и даже строители куда-то подевались. Так странно, что, кажется, что-то должно произойти.
- Уже произошло. - Зубило пожал плечами. - Стройка закончена, рабочие спят. Мало кому интересно скакать по холмам, чтобы насладиться зрелищем.
Бегунец покачал головой, но спорить не стал. Зубило прав, и хотя в где-то глубине по-прежнему остается смутное, пугающее ощущение, чем обсуждать фантазии, уместнее заняться более насущными делами. К примеру, найти мастера. Уж кто-кто, а мастер расставит все по местам одним своим словом, да что словом - видом! На то он и мастер.
Зубило, что с усердием всматривался вдаль, прищурившись, и подавшись вперед, хмыкнул, сказал озадаченно:
- Однако, я ошибся. Есть и еще любопытствующие. Смотри. - Он поднял руку, вытянул, уткнувшись пальцем в пространство.
Повернув голову в указанном направлении, Бегунец некоторое время шарил взглядом, пока в глаза не бросилась группка людей, за расстоянием и недостаточным освещением больше напоминающая призрачные тени, чем существ из плоти и крови. Растянувшись цепочкой, люди неторопливо брели в основании котлована, вдоль стены, заходя по широкой дуге. Порой, останавливались, замирали, словно высматривая что-то в конгломерате переплетений балок и опор, но вскоре трогались, шагали дальше подчиненные неведомой, но важной задаче.
Вскоре вереница распалась, большая часть людей продолжили движение, а остальные отделились, двинулись в сторону. Бегунец еще некоторое время наблюдал, пока обе группы не скрылись из виду: одна - затерявшись в хитросплетения арматур, другая - пропав за выступающим над яминой частоколом надстроек. Наконец, он отвел глаза, сказал со вздохом:
- Вот и закончилась работа. Сейчас инженеры оценят качество, заказчик примет проект, а рабочие разойдутся по домам. А что мы?
Кивнув другу, он неторопливо двинулся вниз, пиная мелкие камушки и задумчиво поглядывая по сторонам. Зубил зашагал следом, пожав плечами, ответил:
- А что мы? Пойдем дальше, если мастер возьмет. А если даже и не возьмет... все равно пойдем!
Бегунец повернул голову, взглянул с удивлением.
- Как пойдем? Сами по себе, без мастера? А... куда?
Зубило пожал плечами, ответил:
- Так и пойдем, без мастера. Почему бы и нет? Вроде не без ног. А что до того, куда именно... Не все ли равно? Как говорил мастер - пойдем вперед, позади делать нечего.
Бегунец поник, сказал чуть слышно:
- Позади знакомые, деревня, родной дом.
- Что тебе до них? - Зубило раздраженно дернул плечом. - Не надоело на одни и те же рожи смотреть? Да и дела в деревне нет. Только в грядках копаться, да в свободное время в корчме торчать.
- А кузня? - напомнил Бегунец осторожно. - В деревне нужен кузнец.
Зубил помолчал, сказал сердито:
- В кузне без нас найдется кому работать. Хотя, может еще и не хватились, успеешь, если быстро пойдешь.
- А ты? - Бегунец оторопело уставился на товарища. - Ты не пойдешь?
- А что там делать вдвоем? - спросил Зубило с вызовом. - Задницами толкаться? В деревне и на одного работы толком нет, не то что... - Он вздохнул, добавил с тоской: - Да и не работа это - баловство. После того, что здесь довелось делать, с тоски помрешь от такой работы, или хмелем зальешься.
Бегунец улыбнулся. Зола, сам того не замечая, старательно копирует интонации и жесты мастера, повторяет слова, хотя, укажи ему на это, наверняка разозлится, кинется в спор, а то и драться полезет.
Мимо прошагали десяток строителей, за ними еще пяток. Ни улыбки, ни веселого слова, лишь безграничная усталость на почерневших от въевшейся пыли лицах. Бегунец с удивлением проводил пещерников взглядом, посмотрел на товарища, но тот, занятый мыслями, не обратил на работяг внимания.
По мере приближению к котловану, попались еще несколько групп, где-то рабочие лежали без движения, застыв в самых невозможных позах, словно, не успев толком присесть, или прилечь, провалились в глубокий сон. Где-то вяло ворочали ложками, вычерпывая из мисок жиденькую похлебку. И сколько Бегунец ни всматривался, не увидел радости, сколько ни вслушивался, не уловил шуток и смеха. Он поделился наблюдением с товарищем, но, занятый мыслями, тот не поддержал беседу, и Бегунец лишь вздохнул, продолжил шагать, хмурясь и кусая губы.
Раздавшийся неподалеку раскатистый смех заставил вздрогнуть, отвлек от мрачных мыслей. Зубило сказал с усмешкой: