— Эта гипотеза вовсе не так уж и смешна! — продолжил месье Ванс, делая вид, что не замечает намерений собеседника нанести ему обиду. — Взяв ее за отправную точку, я пришел к выводу, что убийцу необходимо искать среди самих жертв. — И, заканчивая свою мысль, он сильно повысил голос: — ...И что один из вас, шестерых, — убийца!
— Вы отдаете себе отчет в том, что говорите? — возмутился Сантер, сделав шаг вперед.
Он, казалось, задыхался от возмущения и негодования, однако на месье Ванса это не произвело никакого впечатления, и он неторопливо посвятил Сантера в свою утреннюю беседу со следователем, по крайней мере с той ее частью, которая касалась его рассуждений, приведших к выводу, что убийцу необходимо искать среди самих друзей.
Сантер слушал его со жгучим интересом, а лицо его тем временем покрывала мертвенная бледность.
— Прекрасно, — выдавил он наконец из себя. — А вы помните о том, что уже трое, а возможно, и четверо из нас мертвы?
— Да, помню.
— В таком случае вы, вероятно, думаете... — тут голос Сантера стал дрожащим... — что убийца — один из оставшихся чудом в живых?
— Именно так я и думаю. Вот почему я решил вызвать вас всех по очереди и спросить о том, что вы делали в тот день, когда...
Месье Ванс замолчал, увидев, как Сантер приближается к нему с изменившимся от бешенства лицом. Дойдя до письменного стола инспектора Воробейчика, Сантер поднял сжатую в кулак руку и с силою грохнул по бювару:
— Негодяй! Вы что же намекаете на то, что я! Я мог поднять руку на своих самых близких друзей?!
— Весьма сожалею, — спокойно ответил месье Ване, — однако в силу сложившихся обстоятельств я вынужден проанализировать все возможные варианты...
— Вы оскорбляете меня! — вскричал Сантер, не в силах больше сдерживаться. — Как вы можете представить себе все величие связывающей нас дружбы?.. Вы оскорбляете меня, ясно вам! И вы еще за это ответите!..
Месье Ване встал из-за стола.
— Отвечать за свое недостойное поведение придется прежде всего вам, месье Сантер.
Позвонив дежурному, Воробейчик приказал:
— Передайте, пожалуйста, месье Крупле, чтобы он немедленно явился сюда. Ему придется застенографировать показания.
Как только дежурный вышел, Сантер вплотную подступил к месье Вансу:
— Вы всегда были мне антипатичны и ненавистны!.. Я... я презираю вас! Но мы еще встретимся и тогда...
Отстранив рукой Сантера, инспектор вновь сел за свой стол.
— Весьма сожалею, — произнес он безразлично, — однако я настроен крайне решительно. Хотелось бы верить, что вы все-таки осознаете требования моей профессии, пусть даже это будет, вам неприятно. Заранее предупреждаю, что мои вопросы касаются распорядка вашего дня, точнее, тех дней, когда ваши друзья были убиты. Ваши показания будут запротоколированы. Если же вас это не устраивает, заявите об этом. Я тут же отвечу вам, а следователь с удовольствием заполнит ордер на ваш арест... — обернувшись, он добавил: — Входите, месье Крупле. Вам придется запротоколировать ответы, которые даст на мои вопросы вот этот месье. Устраивайтесь здесь, за маленьким столиком, там вам будет удобно...
По-прежнему мертвенно-бледный Сантер никак не мог обрести хладнокровие.
— О гибели вашего друга Намотта мы пока что говорить не будем, — произнес месье Ване, раскуривая сигарету. — Пока еще не доказано обратное, я буду продолжать, если вы не против, — по-прежнему называть этих людей вашими друзьями... Не будем также пока говорить о гибели и похищении Жернико...
— Черт возьми! Вы совершенно безосновательно бросаете мне обвинения, изощряясь в своих инквизиторских приемах. Но раз уж это необходимо, то мне хотелось бы спросить вас на вашем же выспренном языке: ответьте мне на милость, каким это образом я мог совершить те два убийства?..
— Что касается Намотта, то он, возможно, погиб вследствие несчастного случая... Ну, а Жернико вы могли убить при помощи сообщника.
Сантер крепко сжал кулаки:
— Ах вот как. При помощи сообщника?! И вы, конечно, уже выяснили личность этого самого сообщника?.. А вы случайно не думаете, что это выдумка чистой воды?..
— Нет, я так не думаю. Однако, вы перепутали роли, месье Сантер. К сожалению, я вынужден напомнить вам, что право задавать вопросы принадлежит здесь только мне,,. Быть может, вы помните, как в день убийства Нестора Грибба я отказался поделиться с вами пришедшим мне в голову предположением? Уже сама мерзость подобного предположения вызвала во мне отвращение... А вот сегодня я вынужден поделиться им с вами. Грибба могли убить так, как я вам это уже рассказывал в тот день.,. Но могло быть и иначе, что было бы гораздо проще.
— Вы, конечно же, хотите сказать, что убить его мог я?..
— Совершенно верно, именно вы. Вспомните, ведь я вышел на лестничную клетку лишь после того, как услышал ваши крики... Вы вполне могли вонзить стилет в затылок своему другу, когда бросились друг другу в объятия — чего уж проще! и лишь после этого могли бы позвать меня. Что вы на это скажете?
Сев на стул, Сантер обреченно обхватил руками голову:
— Я... мне нечего на это ответить... Никто бы не стал опровергать клевету.
Месье Ванс покачал головой:
— Вы просто не в силах опровергнуть это предположение. Одному лишь господу известно, что произошло в тот день на лестничной клетке. Но мне хочется чем-нибудь помочь вам, месье Сантер... Готовы ли вы поклясться именем Бога, что не убивали своего друга Нестора Грибба? Это не решит вашей судьбы перед правосудием, заранее предупреждаю вас. Но что касается меня, то я всегда испытывал отвращение от предположения, что можно произнести ложную клятву и, возможно...
Сантер выпрямился:
— Клянусь перед Богом, — сказал он тихим, но твердым голосом, — что я никак не замешан в убийстве моего друга Нестора Грибба, а равно, как и...
— Продолжать не стоит... Вы ведь прекрасно понимаете, что никто в целом мире не мог бы сказать, убивали ли вы Нестора Грибба или же нет на лестничной клетке перед своей квартирой. Разумеется, если бы я мог доказать, что все остальные убийства были совершены вами, то вывод пришел бы сам по себе... Однако, возможно, небезболезненно будет задать вам еще один вопрос: вы, конечно, отрицаете, что стилет, которым был убит ваш друг, принадлежал вам и что вы его когда-нибудь видели?.. Можете записать ответ, месье Крупле...
— Да, я это отрицаю, — сказал Сантер и с сожалением добавил, — раз уж поставили меня в такое положение, когда мне приходится отрицать.
— Мне бы хотелось, чтобы ваш сегодняшний допрос прошел с соблюдением всех необходимых формальностей. Однако, я полагаю, что они вас стесняют даже больше, чем меня. Я полагаю также, что у вас нет иного желания, чем поскорее докопаться до истины... Кто знает?.. Если вы невинны, то, возможно, ваша жизнь зависит от того, насколько мы быстро распутаем все это дело... Однако давайте вернемся к исчезновению Убера Тиньоля... На той дороге, к которой ведет запасный выход, мы обнаружили следы протекторов автомобильных колес... Я бы не придал этому никакого значения, если бы гипотеза о похищении Тиньоля на автомобиле не объясняла его последующего исчезновения... Его несомненно могли заманить в ловушку... Сперва мы с вами были на взлетной площадке рядом, но затем я потерял вас из виду... Так куда же вы пропали?
— Просто меня затерла толпа.
— Но и в толпе я вас не видел.
— В этом нет ничего удивительного.
— О прибытии Тиньоля вы узнали случайно из газет, когда сидели с Перлонжуром в кафе. Почему же вы не поехали в аэропорт вместе?
— Перлонжур задержался в кафе, чтобы позвонить вам и предупредить о приезде Тиньоля, я же тем временем уже садился в такси...
— Что вы предприняли, когда увидели, что Убер Тиньоль бежит по направлению к запасному выходу?
— Я не видел, что он побежал туда. Повторяю вам: я оказался затертым в толпе. А когда я узнал, что его уже нет, то сразу же решил вернуться домой, полагая, что первым долгом Убер зайдет ко мне.
— Как вы добирались домой?
— Взял такси,
— Вы можете назвать его номер?
— Конечно же, нет.