Глен хлопнул ладонью по столу, видимо, отказала ему выдержка.
– Вот же черт, – печально вздохнул он. – И шанс, какой игроку один раз в жизни выпадает и…
– Что-то не так? – Валяев посмотрел на юношу.
– Все не так. – Глен встал с кресла. – В Раттермарке все не так, вы же лучше меня это знаете. Я кланлидер, и у моего детища масса дел и обязательств.
– То есть ты не с нами? – Валяев был предельно точен в задаваемых вопросах.
– Увы, – было видно, что эти слова Глен из себя буквально выдавливает, – я не вправе на три месяца выпасть из игры, да еще и не объясняя своим сокланам, куда я запропал.
– Почему ты думаешь, что не объясняя? – прищурился Валяев.
– Да ладно вам, что я, ребенок, что ли? – грустно рассмеялся Глен.
– Приветствую ваше решение, – с уважением сказал Валяев и протянул Глену руку. – Это достойный шаг и хороший ход. Костик, наш гость что-то говорил о наборе эксклюзивных игровых предметов? Думаю, это будет достаточная компенсация за неиспользованную возможность.
– Я же отказался? – удивился Глен.
– Ну, отказаться можно по-разному. – Валяев похлопал его по плечу. – Вы это сделали красиво и по делу, мы же оставляем за собой право вознаградить вас за достойное поведение. Ну и, как мне думается, вас не надо предупреждать о том, что следует молчать обо всем, что вы услышали здесь?
– Совершенно, – подтвердил Глен. – Я себе не враг.
– Как мне кажется, вашему клану завтра следует наведаться к перевалу Кронт, – внезапно сказал Костик. – Там, около старого урочища, со дня на день возникнет данж. Хороший такой данж, там раньше чернокнижник жил.
Дверь в переговорную открылась, на пороге стоял охранник. Юле стало безумно любопытно: откуда тот узнал, что надо за Гленом прийти?
– Ну-с, больше мы вас не задерживаем. – Валяев пожал Глену руку. – Удачи вам!
– И вам. – После новости о данже Глен немного повеселел. – Ребята, я вам очень завидую. Вы даже себе не представляете, как я вам завидую! Оттопырьтесь там и за меня!
– Может, еще подумаешь? – негромко спросил у Глена плотный парень, который победил в третьем туре. Насколько Юля помнила, его вроде как звали Макс. – Не импульсивное решение?
– Ну да. – Кристи наматывала локон своих черных волос на палец. – Жалко будет, если ты уйдешь.
– Всем пока! – сказал как отрезал Глен и вышел из переговорной. Видно, и сам боялся передумать.
– Ну, всех остальных время, которое они проведут в игре, вдалеке от материков, сроком плюс-минус три месяца, я так понимаю, не смущает? – уточнил Валяев, садясь в кресло.
Сидящие за столом подтвердили, что нет, не смущает. Кто-то кивнул, кто-то сказал: «Да нет», Кристи даже прощебетала:
– Это будет очень даже миленько! Архипелаг – это же в южных морях, да? Солнце, море, чайки – так романтично!
Юля к ее заявлению, правда, отнеслась с долей скептицизма. Похоже, эта милашка вообще в игре не бывала, причем с определением «то есть совсем». Окинув взглядом остальных, она укрепилась в своих предположениях. Макс поднял брови, как бы говоря: «Клиника», Рэй откровенно хохотнул, даже Лекс пробормотал что-то вроде:
– Море? Да, море, оно такое море.
Но сам факт того, что откуда-то надо будет взять несколько месяцев и посвятить их игре, Юлю не смущал. Делать ей все равно нечего, поскольку у нее началась государственная практика, которая фактически сразу же и закончилась. Тетя Света, мамина сестра, в первый же день бахнула на документы, выданные в деканате ее юридического факультета, все необходимые печати своей нотариальной конторы:
– Все равно эта практика фигня одна. Тебе с парнями гулять надо, а не бумажки с места на место перекладывать. А ну брысь отсюда!
Диплом у Юли тоже уже был написан и даже отдан рецензенту, «госов» она не боялась, поскольку все знала, ну, или думала, что все знает. Вот и выходит, что если чего у будущего юриста Юлии Воронцовой и было много, это только времени. Да, собственно, ничего другого у нее и не было. Ни подруг, ни парня, ни каких-либо перспектив обрести то и другое. Острый язык и врожденное упрямство, с одной стороны, очень удобны для выживания в этом суровом мире, с другой – они обеспечили ей стабильное одиночество. Нет, существовали какие-то одногруппницы, с которыми она общалась, но это было все не то, это не те задушевные подруги, про которых пишут в книгах и которых показывают в сериалах. Так, поболтать о том о сем… Да и тем общих с одногруппницами не много, чего греха таить.
С парнями вообще все грустно. Если и находились те, кто приглашал ее на свидание, то второй раз они этого уже не делали – кому охота чувствовать себя дураком, да еще и в глазах такой неказистой девушки? Была бы хоть красивой, еще ладно, а тут – ни кожи ни рожи, да еще и язва каких поискать, все норовит подколоть. А это случалось непременно, Юлька никогда не могла пропустить мимо своих глаз и ушей человеческую дурость и серость, как и положено максималистке. Попробовала однажды, задвинув самолюбие в самый краешек души, изобразить из себя дуру с одним парнем, но чем это в результате кончилось, ей даже и вспоминать не хотелось.