Выбирая самый большой бутерброд, где было побольше колбасы, он сказал:
– А все-таки, хорошо, что среди нас есть хоть один женатый человек.
Ваняшин против столь мудрого изречения не возражал. Он тоже хотел есть.
Глава 5
К особняку, в котором располагалось общество автомобилистов, опера подъезжать не стали. Ваняшин предусмотрительно поставил машину подальше от ворот, но так, чтобы было видно всех, кто въезжал и выезжал. Среди нескольких машин, стоящих возле ворот, они обратили внимания на красный «Форд». Его водитель стоял с охранником, о чем-то разговаривал, и то и дело поглядывал на ручные часы. Впечатление было, что он кого-то поджидает.
– Может, это его водитель? – высказал Грек догадку. – Заждался, бедолага, своего патрона.
Туманов с Ваняшиным усатому капитану не ответили, потому что Грек оказался прав. Не прошло и десяти минут, как из ворот резво выскочил председатель общества автомобилистов Викентий Павлович Волочко. Такая спешка была никак не свойственна его солидной фигуре. Но опера знали причину, из-за которой Волочко едва ли не бегом подбежал к «Форду» и запрыгнул на заднее сиденье, надежно спрятавшись за тонированными стеклами.
– Леша, давай за ним, – сказал Федор, сидящему за баранкой Ваняшину.
Мотор «девятки» заработал ровно, и уже в следующую минуту она сорвалась с места, вливаясь в поток машин, надежно сев на «хвост» красному «Форду», уносящему Викентия Павловича Волочко.
На улице Радищева «Форд» остановился возле девятиэтажного дома.
Грек был разочарован. Он ожидал, что встреча председателя Волочко с неизвестной операм Юлей, пройдет в каком-нибудь шикарном ресторане. Теперь же, глянув на дом, краска на стенах которого изрядно облупилась, он сказал со вздохом:
– А председатель-то живет не по средствам.
Федор Туманов кивнул, не вникая в суть сказанного капитаном Греком. Сейчас его больше занимало другое. Время было почти шесть часов, и Волочко выскочив из машины, рысцой побежал в подъезд. Наверное, там, в одной из квартир, его ожидает хорошенькая молодая женщина с красивым именем Юля. И если их встреча проходит не где-нибудь, а на квартире, то, стало быть, дело непременно дойдет до постели, что, по мнению Федора, было даже очень неплохо. Для них. Операм лишь стоит немного подождать, а потом разузнать у водителя «Форда», в каком номере изволит отдыхать его шеф. Правда, для своего внезапного появления тут, требуется подыскать подходящий предлог. Но сообща они что-нибудь придумают. В этом майор не сомневался.
Но придумывать операм ничего не пришлось. Ровно без пяти минут шесть, рядом с красным «Фордом» остановилось такси, из которого вылезла размалеванная девица лет пятнадцати и прежде чем войти в подъезд, подошла к водителю иномарки. Разговаривая с ним, слегка наклонилась к открытому окну, отчего ее короткая юбочка прикрывавшая кругленькую попку, сделалась еще короче, что сразу же не осталось не замеченным Лехой Ваняшиным.
– Ничего себе, куколка, – проговорил он. А Грек, осуждающе глянув на приятеля, сказал:
– Леш, ведь ей от силы лет пятнадцать.
– Ну да, – немного растерянно произнес Ваняшин, понимая, о чем подумал Грек. – Вот я и говорю, что малолетка. Получается, что Волочко назначил свидание ей? – он взглянул на Туманова.
Само по себе для оперов было не ново, когда солидный человек, которому уже за пятьдесят снимает малолетнюю проститутку, но что этим человеком оказался не кто-то, а председатель общества автомобилистов, оказалось даже весьма кстати.
– Вот теперь он наш. Целиком, с потрохами. Полчаса ждем, пока он залезет на нее, а потом входим и берем его тепленького.
Теперь все трое оперов не сводили глаз с молоденькой красотки, стройной походкой направлявшейся к подъезду. И только когда за ней закрылась дверь, Грек сказал с завистью:
– Красиво живет, этот Волочко. Деньги… Машины меняет как перчатки. Девочек, каких вон имеет…
– Не завидуй, Саня. Все, кто ведет такой образ жизни, как правило, заканчивают одинаково, – заметил на это Федор Туманов.
Трудно сказать, удалось ли ему переубедить Грека. Последнее время жизнь у Сан Саныча Грекова складывалась неважнецки, хотя сам он и не унывал из-за этого.
Сидя в машине, опера то и дело поглядывали на часы, словно вели отсчет убегающим минутам. Особенно это касалось Грека с Ваняшиным. Майор Туманов сидел, задумавшись о чем-то. И когда стрелки на часах показали половину седьмого, Грек сказал оживленно: