— Щедра к нам сегодня природа. С одного гриба котелок супа будет.
— Погоди, не трогай! — Володя перехватил мою руку. — Странные какие-то грибы, тебе не кажется? Здоровые слишком. В июне — гриб размером с голову. Что-то с ними не так. Лучше не рисковать.
— Радиация, гигантизм живых организмов, — догадался я. — Мы же на балтийском кристаллическом щите: почвы на гранитах, развалы — вся земля фонит.
Володя смотрел на грибы и молчал. Я попытался его успокоить.
— Угрозы для человека это не представляет. Повышенный фон бывает везде: гранитные набережные, облицовка зданий, метро “Маяковская” в Москве — там родониты…
Разобравшись с искушением, покинули поляну с грибами-мутантами и двинулись дальше, не забывая поглядывать под ноги. Вскоре попалось семейство нормальных боровиков, маленьких и крепких. С похлебкой затеваться было лень, нанизали на прут, как шашлык, посолили и пожарили на костре. Получилось неплохо, суховато только слегка.
— А может, тот боровик священный был гриб?
— Возможно. Аномальный — точно. Шаманский.
— Это же не мухомор.
— Они не только мухоморы ели. У них целое меню под названием “разговорчивые грибы”. В зависимости от того, с каким духом собираются контактировать. Но мухоморы, конечно, самые популярные. Как у нас борщ.
— И тоже красные. Я слышал, когда их съешь, предметы кажутся то очень маленькими, то очень большими. Такой особый род галлюцинаций.
— Да, а потом алкалоид выводится из организма с мочой. Поэтому коряки, например, считают мочу мухомороеда ценным напитком. Обычно шаман выпивает ее сам или предлагает другим как угощение. Ну, будь здоров! — я протянул Володе кружку.
— Мухоморы… не ел?
Мы чокнулись и расхохотались. Закусить решили “Завтраком туриста” — цыпленком в собственном соку. Володя вспорол банку ножом, изучающее поковырял в ней вилкой.
— До чего костлявые консервы. И кто это такое производит? — Он вертел жестянку в руках, пытаясь прочитать этикетку.
— Только кости в костер не бросай, а то мишка любопытный, учует запах горелых костей и придет, — предупредил я его.
Володя все время боялся, что его ночью выгребет лапой медведь. Когда мы устраивались спать в палатке, ложились так, чтобы с одной стороны топор, а с другой — пиротехника. Опасения моего друга были небезосновательны. Однажды, идя уже по безлюдным местам, встали на ночевку. Уютно, безветренно, хороший подход к воде. Рядом был отмельный бережок, небольшой пляжик, на нем песчаный бугорок. Пошли на разведку посмотреть места — а в песочке выкопана берлога. Пришлось снова собраться и отойти километра на два. В другой раз заметили с утра рядом с палаткой маленькие сосенки все в коготках, и верхушки обломаны — медвежата играли. Мы спали — а они ходили вокруг.
Меня постоянно беспокоили ноги: сильно стер в первые сырые дни. Мозоли лопались, кровоточили, а теперь стали заметно припухать. Я решил попробовать полечиться мхом, нашел кустик молодого сфагнума, сорвал несколько верхних побегов и приложил на ночь тыльной стороной к ступням.
— Бактерицид, в войну для перевязок использовался.
Володя последовал моему примеру. И не зря: утром отеки спали, стало легче.
В свой первый серьезный поход я совершил типичную для чайника ошибку: отправился в узких джинсах и стер с непривычки промежность. Все горит, а идти надо. Хорошо, догадался напихать мха между ягодиц, иначе вообще не дошел бы. Если идешь в лес, не стоит забывать, что у тебя есть пятая точка. А то бывает, репеллентом с ног до головы побрызгаешься, одежду всю зальешь, лицо, руки — а задницу обработать забудешь. И тут узнаешь, что такое полная ж… огурцов. То есть комаров, мошки. Лес, он учит. Обычно с первого раза.
Скоро тропа вывела к болоту. Мы осмотрелись: обыкновенное сфагновое болото, чавкает, проваливается, но не настолько, чтобы его испугаться. Иными словами, легко проходимое. Не то что топяное: шагнешь и ухнешь по пояс.
Над болотом расстилался дурман. Ароматы были такие, что можно с ума сойти: стоячая вода, хвощи, багульник… Но мне они нравились. Огромные стрекозы хватали на лету комаров. Бордовыми бусинками на кочках темнела подснежная клюква. Прошлогоднюю я люблю даже больше — после морозов она мягче и чуть слаще.
— Странно, куда же птицы делись? — сказал Володя.
— Дождь будет, по гнездам спрятались.
— Нет, — возразил он, — их здесь вообще нет. Снег сошел давно, а ягоды нетронутые.
— Вот и замечательно. Пойду наберу немного. Витаминов хочется. —
Я взял армейскую кружку и направился к краю болота.
— Подожди, я с тобой, — попросился Володя. Не хотелось ему оставаться одному на берегу.