Он покачал головой, окончательно покидая ее палату.
- Не выжить.
Глава 15.
Выстрел.
Еще один...
Они не прекращаются.
Болезненные стоны, последние вздохи и удар. Убивающий, перерезающий, все заканчивающий.
Нэнси не была в силах прекратить все это. Эти звуки накрывали ее с головой, заставляя страдать и мучатся. Бестолково метясь по палате, она пытается вспомнить каждый момент, который приносит новые судороги, но некоторые секунды той ночи размыты, будто бы их и не было.
Ее не выпускали вот уже несколько дней. Врачи приходили строго по расписанию, ничего не говорили, не объясняли, а просто проводили осмотр и больше ничего. Она пыталась задавать им вопросы, но в ответ было одно молчание. "Вы что, сговорились!" - один раз она не выдержала, закинув в одного из врачей подушкой от ярости. Он обернулся, окинув ее презрительным взглядом: "Скажи спасибо, что мы тебя вообще лечим, недостойная сука."
Хватаясь руками за голову, она уже думала сбежать из окна, но палата находилась на седьмом этаже, а значит план неосуществим. На ее вопросы не отвечали, мать не приходила. Все что-то скрывали, утаивали от нее, заставляя замыкаться от неизвестности.
Не было и никаких известий об отце, мысли о котором приносили головную боль. "Лучше быть мертвой", - думалось ей, когда Нэнси сидела на холодном полу в ожидании врачей и новую порцию таблеток, от которых на нее волнами накатывала сонливость.
В коридоре послышалось куда больше шагов, чем следовало бы. Дверь распахнулась, заставляя ее опешить от увиденного. Не было врачей и медсестер, только полицейские и мать, которая сдержанно стояла в самом конце процессии.
- Нэнси Эванс? - произнес самый значимый офицер, глядя на нее строго. Ему явно не понравился ее сумасшедший вид.
Девушка кивнула.
- Нам нужно побеседовать с вами, но, так как вы несовершеннолетняя, желательно, чтобы присутствовала ваша мать, Ирэн Эв...
- Ирэн Рэмси, - перебила женщина, выходя вперед. Нэнси опешила от такого поведения, но больше от смены фамилии на девичью. Она хотела уже раскрыть рот, как ее перебили.
- Да-да, Ирэн Рэмси, - офицер снисходительно продолжил, - пожалуй, начнем допрос здесь. Ваш психиатр запрещает вывозить вас в участок.
- Зачем допрос? - сглотнула девушка, присаживаясь растерянно на свою пастель. Все остальные уместились на противоположно стоящих креслах.
Офицеры переглянулись между собой, о чем-то тихо переговариваясь. Воспользовавшись моментом, Нэнси подсела скорее к матери, хватая ее за руку.
- Что происходит? - шепнула она, глядя прямо в глаза матери. - Почему ты не приходила? Мне было так страш...
- Замолчи, Нэнси, - рявкнула мать, привлекая всеобщее внимание. Нэнси опешила, отходя от Ирэн подальше.
Она ничего не понимала.
- Итак, начнем... - Офицер достал какие-то бумаги, ручку, готовясь задавать вопросы. - Вы являетесь родной дочерью Томасу Эвансу? - Нэнси кивнула. - Отлично. Замечали ли вы странные проявления в его характере?
- О чем вы? - удивилась она, не совсем правильно улавливая суть вопроса.
- К примеру, не проявлял ли он формы насилия, не трогал ли ваше тело, не пытался ли...
- Нет! - вскрикнула она, защищая любимого отца. - У меня прекрасный папа, который всегда любил меня. Что за бред вы несете?
Ее вспышка гнева заставила всех напрячься.
- Я же говорила, что моя дочь еще не в своем уме, - монотонно отвечает Ирэн, презрительно глядя на нее. - Нужно оставить ее здесь еще на неделю, потом, надеюсь, она придет в себя, и...
- Боюсь, что мы не можем больше ждать, - офицер кивнул. Судя по его лицу, ему не нравилась эта высокомерная женщина. - Мы прождали слишком долго с похорон, пора отвечать и давать показания.
- Похорон? - в горле Нэнси все пересохло. - Какие похороны?.. Что происходит?! - она вновь вопит, скрывая свой голос до хрипоты. - Хоть кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит!!
Все смолки, удивленно вытаращившись на нее. Их взгляды будто бы говорили: "Неужели тебе до сих пор неизвестно?"
- Позвольте сообщить вам мисс, - неуверенно начинает второй офицер, с боязнью глядя на нее, - что вашего отца похоронили пару дней назад, а детей миссис Далтон только вчера, поскольку проводилось вскрытие и...
Дальше уже она не могла слушать. Ком в горле возник мгновенно, кожа ее лица побледнела, и ровно через секунду рвота вырвалась на пол. Ее позвоночник вывернулся, все кости словно поломались. Это был удар молнии, от которого ей стало нескончаемо дурно.