- Мне нужна твоя помощь, - решилась сказать она, робея перед его матерью, которая с агрессией наблюдала за их разговором.
- Мам, - голос парня становится строже, - почему ты не пускаешь ее?
Женщина не ответила, тут же зашла в дом, махнув рукой.
- Тебя избили? Почему ты не обратилась в полицию? Что с тобою вообще происходит? - засыпал он ее вопросами, но, заметив, что она пошатнулась на ступеньках, скорее завел в дом. Проведя ее в комнату, он не заметил обеспокоенную мать.
Нэнси рухнула на свежую, чистую и мягкую постель, вдыхая ее аромат. Присев на корточки, Винсент вглядывался в ее лицо. Губа была разбита, некрасиво опухнув, но что удивило его больше - ее будто бы специально неряшливо заклеили лейкопластырем. Нос же выглядел кривым, весь в ссадинах, которые уродовали лицо, придавая ему что-то ужасное.
- Ты даже не представляешь, как мне страшно, - дрожа говорит она, протягивая ему свою руку. Он присел рядом с нею, сжав протянутую ладонь для поддержки.
- Мама говорила о том, что произошло с твоим отцом, но я не понимаю: почему ты вся в синяках? - он мягко взглянул на нее. Нэнси слабо улыбнулась.
- Расплачиваюсь за грехи отца. - Горько произнесла она, подавляя ком в горле.
- Что это значит? - не понимает он.
Девушка усмехается.
- Это значит, что теперь я отброс, изгой, на котором все хотят отыграться из-за отца. Твоя мать, не заметил? Она не захотела впустить тебя к себе домой, потому что боялась...
- Не вижу смысла ничего бояться, - хмуро отвечает он ей.
- Вы так же можете попасть под опалу и ярость всех.
- Ты говоришь глупости, Нэнси! - закатил он глаза. - Никто не собирается мстить тебе! - Не выдержав, она рассказала ему историю с Амандой Далтон, которую он с трудом выслушал до конца. - Ну и что? Она просто не в себе от смерти детей, а Оливер только что похоронил свою семью. У них просто психика слетела с катушек, вот они и говорят чепуху. Поверь мне, Нэнси, это просто единичный случай, ничего с тобою не случиться.
- Ты так думаешь? - тяжело вздохнула она, пытаясь обдумать все в эти минуты.
- Конечно! - спокойно улыбнулся он. - Люди же не столь глупы. Они понимают, что ты не ответственна за деяния своего отца, ведь я же понимаю это.
Она замолчала, прислушиваясь к шуму на первом этаже. Это стало уже привычкой - вслушиваться в любой шорох, топот и голос, думая, что тебе грозит опасность.
- Надеюсь, ты прав, - выдохнула она, привстав с постели.
Дверь комнаты яростно распахнулась в ту же секунду, заставляя обоих обомлеть от неожиданности.
- Нэнси! - Вскрикнула взбешенная Ирэн. - Как ты могла сбежать из клиники, которую я тебе оплатила?!
За ее спиной возникла туша мистера Людвига, который скоро направился к ней, хватая за локоть девушку.
- Прекратите! - закричала она, когда ее силой выволокли из комнаты Винсента, которого удержала родная мать.
Ее тут же усадили грубо в машину, закрыли дверь и начались бесконечные крики матери, от которых озноб прошелся по спине.
Глава 17.
Нескончаемые визги матери заставляли ее раздражаться все больше и больше. Нэнси с усилием сжала свои пальцы, пытаясь выдержать любые нападки.
- Как ты могла! Я оплатила тебе все лечение, а оно очень дорогое! Ты такая неблагодарная! Не умеешь ценить то, что я делаю для тебя!
- Меня там избили - я не могла остаться, - прошипела она, ненавидящим взглядом окинув обоих. Людвиг вел машину, Ирэн вопила на вес салон.
Кажется, мать только сейчас заметила состояние дочери, но ничего не произнесла. Это остудило ее на время.
Нэнси уже отстегивала ремень, когда вдали показался ее дом, как машина мгновенно проехала это место.
- Куда мы едем? В клинику? Нет! - девушка попыталась открыть дверь от страха, но она была заблокирована.
- Немедленно успокойся. Мистер Людвиг любезно предложил мне пожить у него.
- Ирэн, ты думаешь, это безопасно вести ее туда? - тихо вставил мужчина, с неловкостью глядя на Нэнси через зеркало.
- О чем он говорит? - обратилась девушка к матери.
Но ей никто ничего не ответил. Сотня загадок окружала ее, однако никто не спешил раскрыть их секрет. Нэнси поклялась, что узнает обо всем как можно скорее.
Дом Людвига можно было узнать сразу же. Такой же противный, громоздкий, как и сам его хозяин. С омерзением окинув желтые стены, Нэнси понесла сумку с одеждой, исподлобья наблюдая за всем. Ее тело порой трясло от бессилия, но она упрямо продолжала держаться на ногах.
- Так, ты ляжешь в гостиной, поскольку у меня здесь одна спальня, гостевой нет, - начал командовать Людвиг, с трудом передвигаясь по комнате от своей толстоты.