Прилег на расстеленный ранее спальный мешок. У него еще осталось время для отдыха.
Получив указание Баршана, Станадзе подозвал к себе украинца Виктора Лупко. Тот подошел:
— Чего, Жора?
— Баршан приказал осмотреть ущелье и послать туда тебя.
— Так и сказал, пусть хохол осмотрит ущелье?
— Да, так и сказал.
— Ладно, пройдусь, посмотрю. Далеко идти?
— На двести метров.
— Двести, — прикинул Лупко, — это значит где-то триста шагов. Пройду, дальше что?
— Если все чисто, сообщаешь по рации, выберешь укрытие и там будешь ждать подхода отряда, контролируя обстановку в ущелье.
— Понял. Вы тут остаетесь?
— Здесь, в кустах будем. Но, — Станадзе посмотрел на часы, — не больше часа, к 0:30 отряд должен сюда подойти. И двинемся к Бурнаю. До утренних сумерек должны быть в ауле.
— Раньше будем, если погранцы не перекроют путь.
— Это место не напрасно я выбрал. Здесь стык не только двух погранзастав, но и отрядов. А такой участок, как правило, контролируется слабо. Наряд четвертой заставы одного отряда, как и наряд первой заставы другого отряда, на тропу и вход в ущелье смотрят, конечно, но не особо внимательно. Надеются друг на друга.
— Это типа мы не увидим, соседи заметят?
— Что-то в этом роде. Но скорее: зачем нам лезть в опасную зону, если это могут сделать соседи. В общем, если идти осторожно, то пройти можно. Главное, не засветиться перед отрядом восточного крайнего поста четвертой заставы.
— Почему? — спросил Али Казоев.
— Потому, что с начальством западного отряда ваш шеф, насколько мне известно, договорился о «коридоре», а вот с восточным отрядом нет.
— Мы прошли, не засветились, и отряд пройдет. Баршан опытный воин, он не поведет людей скопом.
— Посмотрим. Но уйти обратно мы в любом случае сможем, закрыв пост. Помощь и поддержка подойти не успеют. А ночью и «вертушки» не полетят. Да, денег лишимся, но сохраним жизнь.
Лупко задумчиво покачал головой. Ему совсем не хотелось лишиться обещанного вознаграждения, на которое он в Украине не только особняк поднимет, но и дело крупное откроет. Лупко давно мечтал стать хозяином в своем селе. Построить животноводческий комплекс, купить элитных коров и жить с молодой женой в шикарном особняке на берегу Днепра. Тогда он и местным главой заделается. Ведь у сельчан нет дома работы, больше в города ездят, кто-то в Россию, кто-то на запад. А тут работа на селе появится. И все проголосуют за него. И с властью высокой он найдет общий язык, как истинный патриот, воевавший против оккупантов на их территории, и для радикалов своим станет. А значит, делай что хочешь, никто не придерется.
Мысли Лупко прервал Станадзе:
— Витя, ты что-то не понял?
Словно очнувшись, Лупко поправил автомат:
— Задумался. Украину, жену вспомнил.
— Бегом в ущелье. И аккуратней. Помни, справа пост, вход в ущелье с него частично виден, прижимайся к восточным кустам, а далее к склону.
— Не надо меня учить. До связи!
— До связи, академик.
Лупко посмотрел на грузина, хотел ответить, но не стал, молча двинулся к ущелью.
Отправив Лупко, Станадзе повернулся к Казоеву:
— Али, посмотри-ка еще раз пост.
— Ты хочешь, чтобы я без одежды остался? Придется ползти по колючему кустарнику.
— Лучше остаться без одежды, чем без головы.
— С этим трудно спорить. Ладно, ты начальник тут, подчиняюсь.
Казоев прополз в кусты и полез дальше к прогалине, оттуда можно было видеть наряд на посту.
Спустя десять минут радиостанция Станадзе сработала сигналом вызова:
— Да, — кратко ответил проводник.
— Я!
— Слушаю, хохол.
— Внизу чисто.
— Впереди?
— Там изгиб, метрах в пятистах, до него никого нет.
— Укрывайся, смотри местность и жди.
— Принял.
Вернулся и Казоев.
Стряхнул с себя прилипшие колючки можжевельника, цокнул языком.
— Что? — спросил Станадзе.
— Ладони порезал и куртку порвал. Надо перевязаться.
— Я спрашиваю: что по посту?
— Да ничего. Наряд внутри. Такое ощущение, что он приготовился к ведению круговой обороны.
— Он так и должен нести службу. Значит, везде все спокойно.
— У хохла тоже чисто?
— Да. Перевязывайся, надо будет, помогу.
— Сам справлюсь.
Казоев достал санитарный пакет, начал перевязывать раны.
Станадзе отошел в сторону, включил радиостанцию:
— Санар?! Линия!
— Слушаю тебя, — тут же ответил главарь банды, посмотрев на часы, стрелки которых подошли к отметке 12.
— У нас спокойно. Наряд на посту. Хохол сообщил, что в ущелье до изгиба никого.