Василий. Бог, желая дать закон Моисею, прежде показал себя как Творец, а затем — как Основатель закона и суда. Как иудеи могли бы верить, что Бог создал небо и землю и все, что на ней, если бы сначала не показал чудес, которые являли бы Его как Творца мира сего. Ибо мы, люди, поучаем, чтобы сделать известным, Бог же извещает, чтобы поучать. Поскольку Моисей хотел сообщить, что Бог сотворил небо и землю и все, что на ней, постольку он Бог предварил его, совершив чудеса в Египте, и показал, что Он является Творцом всего созданного. Если бы Моисей не простер руки свои к небу и не вызвал град и огонь, то тогда люди не узнали бы в нем угодника Божьего. Если сия плотская и смертная десница, движимая Божьим словом, создала возмущение на небе и разрушила созданное, то насколько сильнее десница Повелителя Бога, которая утвердила небо и основала землю. Никто же не может сдвинуть творение, которое он не создал. Требовалось сделать явным, что Бог сотворил небо и землю. Он Моисей простер руки на землю, чтобы появились лютые мошки. Требовалось сделать явным, что Бог сотворил огонь. Моисей взял пепел и просыпал его, и наполнил им тела египетские, и пошли по ним прыщи, полные гноя. Требовалось показать, что Бог сотворил воду, потому и претворил воду в кровь. Требовалось показать, что Он и морю творец, поэтому и море стало как камень и по нему прошли люди. Итак, сначала Он показал делами, что Бог — Владыка всего, потом сказал словами, что он Творец.
Так и Спаситель в Евангелии не учил, прежде чем создал первое предзнаменование: претворил воду в вино. Не дано было знать о Нем как учившем перед этим предзнаменованием. Нужно было, чтобы дело предшествовало, а уже слово шло вослед. Поэтому и Лука Евангелист говорит: «Первое слово создал я обо всем, что начал Иисус делать и проповедовать». Как мог сказать Спаситель, что Он Творец мира сего? Если бы Он не осветил очи слепому, то не верили бы Ему, говорящему: «Аз есмь свет миру сему». Если бы Он не восставил Лазаря, то не имели бы Ему веры, говорящему; «Аз есмь жизнь и воскресение», Если бы Он не создал праха, плюнув на землю, то не поверили бы, что Он тот, который, взяв перст, создал Адама. Если бы не ходил по морю, то не явил бы Себя Владыкой моря; если бы не запретил ветрам, то не показал бы Себя Хозяином ветров.
Поэтому был явлен как человек, а посредством чудес стал известен и прославлен как Бог. И ученики Его, дивясь, говорили: «Каков сей, что и море и ветры послушают его?» Показал прежде, что стихии, то есть вещества, послушны Ему, и потом указал делами, что Сам сотворил, т. е. показал прежде повинующиеся стихии. Если бы сначала не явилось создание повинующееся, то не верили бы Иоанну Евангелисту, сказавшему: «Все чрез Него было».
Как же могли верить простым апостолам, учащим о божественном Слове, что Оно Творец есть и Господь, и премудрый Учитель? Но язык апостольский создавал чудеса: уста апостольские воскрешали мертвого, и давали зрение слепому, и заставляли ходить хромого. А что за чудесами следовала вера, то о том свидетельствует Писание: «Руками апостольскими совершались великие знамения и чудеса в народе. И дивились все, и еще больше присоединялось к Господу во все дни и мужского пола, и женского».
И много чудес прежде засияло, а за ними следовали дела. Так и в Ветхом завете предшествовали чудеса, совершенные в Египте и показывающие Бога-Творца. Но Бог, будучи благодатным, не желая прославлять только Себя, делит славу с Моисеем. Бог же явил Себя посредством Своих дел, тем, что Он создал. Показал себя и Моисей, ибо славно было его лицо, когда он сошел с горы, держа закон. Не желая явить Моисея людям нагим и лишенным всякой добродетели, Бог заставил светиться лицо его, как солнце, чтобы природную немощность восполнить обликом благодатным, дабы люди думали, что столь прославленное лицо, кроме Бога, может иметь лишь угодник Божий. Так и Спаситель создал лицо первомученика Стефана, чтобы оно сияло, как солнце. Для чего же дал Он Стефану сияющее лицо? Не потому ли, что ему было суждено быть побитому камнями как говорящему хулу и изрекающему: «Вижу небеса и Сына человеческого стоящего одесную Бога». Потому Бог, предваряя случившееся, как будто венец возложил на него, проливая на лицо его ангельский свет, чтобы разъяснить неверным, что если бы тот хулу изрекал, то ради чего получил бы такую славу?