Но теперь моя речь о движущихся водах. «Да соберется вода в сонм един». Если тебе случится стоять у источника и видеть, как клокочет вода, подумай над тем, кто извлекает эту воду из недр земли, кто гонит ее вперед, каковы хранилища, из которых она выходит, каково место, в которое она втекает, и как эти места не оскудевают и не переполняются? А все сие сдерживается первым гласом Божьего повеления. От него было дано водам течение беспрестанное. При всяком рассказе о водах помни этот первый глас Божий.
«Да соберутся воды в сонм един», то есть да не появится другое собрание вод, но первое совокупление вод пусть пребывает в первоначальном едином состоянии. Он [Творец] показал тебе, что есть много вод, распределенных по различным местам. И горные долины, прорезанные глубокими ущельями, имели собрание вод. К тому же и равнины многие, и поля, не уступающие по величине пучинам морским и болотам, разными способами были прорезаны впадинами. Все тогда было наполнено водой и собрано Божьим повелением в сонм единый, когда вся вода была принуждена излиться в одно место. И пусть никто не говорит, что если вода была выше всей земли, то все впадины, которые вместили моря, были тогда уже наполнены водой. Да во что же они [воды] могли собраться, если и прежде впадины были полны водой? Мы в ответ на это скажем, что в то же самое время, когда разлившимся водам надлежало собраться в одном месте, тогда и были приготовлены и созданы вместилища вод. Ибо не было еще ни моря за Гадиром, ни того большого и страшного для мореплавателей моря, которое омывает Британский остров и западную часть Иберии. Но тогда по повелению Божьему было создано пространство водное, и в него стеклось множество вод.
А против того, что учение о создании всего сотворенного противоречит опыту (ибо нельзя видеть, что воды стеклись в одно собрание) многое можно сказать, но это всем известно. Нелепо думать, что те, кто говорит, что бывают болотные озера и от дождей собирающиеся лужи, могут опровергнуть наши слова. Но великое и совершенное собрание водное назвал Моисей «сонм един»; и колодцы суть собрания водные и рукотворные, рассеянные в низких местах земли, в углубления которых собирается вода. Следовательно, не всякому собранию водному он дал название «сонм един», но особому и наибольшему, в котором оказалась целая стихия.
Как огонь, раздробленный нам на потребу на многие части, в совокупности разлит в эфире, и воздух, разделенный на мелкие доли, занимает все земное пространство, так и с водой происходит. Хотя она и разделена на малые части, но является единым собранием водным, которое отличает ее от других стихий. Ибо озера, которые находятся на севере, в землях Эллады, и в Македонии, и в Вифинии, и в Палестине, являются собраниями водными. Но ныне у нас речь о большом и необыкновенном собрании вод, которое по величине равно земле. А что те озера имеют много воды, никто о том не спорит, но в истинном смысле их не подобает называть морями и нельзя говорить, что они такие же соленые, как Великое море, или как Асфальтинское озеро и Севронитское, которое находится между Египтом и Палестиною и простирается в Аравийской пустыне. Те являются озерами, море же едино, как сообщают те, кто путешествует вокруг земли.
Некоторые считают, что Урканское озеро и Каспийское обособлены от других морей, но если следует слушать тех, кто пишет о землях, то одно озеро сливается, проходя сквозь пустыню, с другим, и оба соединяются с Великим морем. О Чермном (Красном) море говорят некоторые, что оно, доходя до Гадеса, соединяется с морем, лежащим за ним.
Но почему же тогда Бог собрания вод назвал морями? Не потому ли, что воды собрались в одно место, а водные собрания, то есть заливы и бухты, которые имеют в каждой местности свой отличительный вид, Бог назвал морями: море Северное, море Южное, и еще море Западное. И каждое из морей имеет и свое собственное название: Понт Евксинский, Пропонтида, Илиспонт (Геллеспонт), Эгейское море, а также Ионийское и Сардоньское море, и Сицилийское, и Турьское. И много еще имен морей, которые нам теперь нет времени называть. Поэтому Бог и назвал собрание вод морями. Но, хотя к этому привел нас по необходимости ход рассуждений, мы возвратимся к предыдущей речи.