– Итак, мисс Андервуд, не ответите ли вы нам на несколько вопросов? Вы знакомы с мисс Роланд?
– Я знала ее постольку-поскольку, иногда мы здоровались в лифте или сталкивались на лестнице.
– И ничего более того?
– Ничего.
– Но вы же были в этой квартире вчера утром.
На бледных щеках Меады проступила слабая краска. Она промолвила:
– Да, я поднималась и заходила в квартиру напротив, чтобы взять кое-что из вещей для миссис Спунер, потом мисс Роланд попросила меня зайти.
– Значит, вы в первый раз оказались здесь?
– Да.
– Вы беседовали с мисс Роланд?
– Да.
– Вы беседовали по-дружески?
Ее бледное лицо снова залила краска. Но когда она ответила, она страшно побледнела.
– Я едва знаю ее. Мы не были приятельницами.
Маленькие проницательные глазки Лэмба посмотрели ей прямо в лицо.
– Мисс Андервуд, я должен предупредить вас – ваш разговор с мисс Роланд был подслушан. Разве он походил на дружеский?
– Нет, – еле слышно вымолвила Меада.
Лэмб уселся поудобнее в кресле и проговорил любезным тоном.
– Ну а теперь я хочу, чтобы вы посмотрели вокруг себя и ответили, что вам в этой гостиной знакомо. Например, вот эта фотография на камине, вы ее узнаете?
– Да.
– Вы не скажете мне, кто на ней?
– Жиль Армтаж, то есть майор Армтаж.
– И вы с ним помолвлены?
– Да.
Каждый из этих односложных ответов походил на каплю крови, которую источало ее сердце, и вместе с каждой каплей ее покидали силы и мужество. Голос инспектора звучал дружелюбно, вместе с тем неумолимо загоняя ее в угол.
– Должно быть, увиденная вами фотография вашего жениха на камине мисс Роланд стала для вас настоящим шоком?
Меада выпрямилась. Если она не могла бороться за себя, тогда она станет бороться за Жиля. Она произнесла более твердым голосом.
– Отнюдь, это не стало для меня шоком. Понимаете, я знакома с майором Армтажем совсем недавно. Мы встретились с ним в Штатах. Конечно, у него до этого было много разных знакомств.
Стоило ли ей так говорить? Она не знала. Возможно, что стоило, а возможно, и нет.
Лэмб серьезно произнес:
– Верно ли, что мисс Роланд назвала себя миссис Армтаж?
Меада сидела и молчала. Так ужасно было услышать опять об этом. До нее вновь донесся голос Лэмба, он переспросил:
– Это правда?
Дрожащим неуверенным голосом Меада с трудом выговорила.
– Она сказала… ее зовут… Армтаж…
– Вы ей поверили?
– Я не знала… верить ли…
– Разве вы не сказали: «Но он вас не любит»?
Меада не отвечала. Она устремила отчаянный взгляд на инспектора и еле заметно утвердительно кивнула. Заметив, что инспектор нахмурился, она отвернулась. Откуда ей было знать, что старый Лэмб имел доброе сердце и всегда сочувствовал любой девушке, попавшей в беду. У него самого было три дочери, они работали в трех разных вспомогательных службах вооруженных сил и с отцом были в хороших отношениях. Лэмб снова спросил несколько резковато:
– А теперь, мисс Андервуд, скажите, вы не виделись с майором Армтажем после этого случая?
– Меада снова кивнула. Вы не могли бы сказать в каком часу?
– Чуть позже шести. Он весь день провел в военном министерстве.
– Вы рассказали ему о вашей беседе с мисс Роланд?
Это было ужасно. Он мог задавать вопрос за вопросом до тех пор, пока не узнает, что она сказала Жилю, и что Жиль сказал ей. Если бы она ответила «да», то тем самым могла навредить Жилю, а если бы «нет», он не поверил бы ей, да и никто не поверил бы.
– Так что он вам сказал, мисс Андервуд?
На это отвечать было проще. Она чуть расслабилась.
– Он сказал, что все это подстроено.
– Он рассердился?
– А кто бы не рассердился на его месте.
– Верно, верно. А он не захотел подняться наверх к мисс Роланд? Ведь он поднимался к ней?
Глаза Меады расширились. Она не знала, что говорить, и поэтому промолчала. Лэмб продолжал расспрашивать.
– Он поднялся наверх, не так ли? В каком часу это было?
– Полшестого, – ответила Меада.
– И он спустился обратно к вам?
– Без десяти семь.
– Вы следили по часам за ним? Так, так, разумеется, следили. Что он сказал, когда вернулся?
Меада слегка выпрямила спину.
– Он сказал, что должен немедленно встретиться со своим адвокатом. Он потерял память, вам не говорили об этом? Он не помнил всего того, что происходило с ним за последние полтора года, словно некое помутнение. Карола Роланд узнала об этом, и мы оба считали, что она пыталась этим воспользоваться.
– Разве она не представила никакого подтверждающего ее слова документа? Выкладывайте, мисс Андервуд, я думаю, что она сделала это. Она показала вам вот это письмо. И я совершенно уверен, что она показала его и майору Армтажу.
Инспектор приподнял чистый лист бумаги и взял из-под него письмо, которое Карола Роланд, держа в своих руках, давала прочитать Меаде. На бумаге четко виднелся стремительный почерк Жиля: «Моя дорогая Карола… четыреста фунтов в год… имеете полное и законное право носить это имя…»
Она смотрела на записку, перед глазами у нее все поплыло и подернулось каким-то туманом.
Но тут позади нее с силой распахнулась дверь, и в гостиную ворвался Жиль.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Вслед за ним тотчас же вошел сержант Аббот, в руках он держал лист бумаги. Сержант подошел к инспектору и, положив бумагу на стол перед ним, отошел в сторону. Лэмб, нахмурившись, разглядывал столь стремительно вошедшего непрошенного гостя, затем проговорил веско и многозначительно, как человек облеченный властью закона, которая давала ему право так разговаривать.
– Майор Армтаж?
Жиль, положив руку на плечо Меаде, как раз заканчивал говорить ей что-то успокаивающее, вроде: «Все хорошо, дорогая». Впрочем, он почти шептал ей это на ухо, так что никто не мог разобрать его слов. Жиль выпрямился и направился к столу, его загорелое лицо побледнело и посуровело.
– Прошу простить меня, инспектор. Я только что услышал об этом. Ужасное происшествие.
– Да, – протянул инспектор и прибавил, – вы не присядете. Мне надо о многом поговорить с вами, майор Армтаж.
Жиль сел.
Фрэнк Аббот также взял стул и вынул записную книжку. Лэмб пробежал глазами бумагу, которая лежала перед ним. Пора было приступать к делу, которое могло закончиться неизвестно чем и неизвестно когда.
Помолчав немного для начала, Лэмб взглянул на него и сказал:
– Должен сразу предупредить вас, майор Армтаж, что вчерашний разговор утром между мисс Андервуд и мисс Роланд был подслушан. Я считаю, что мисс Андервуд сообщила вам об этом разговоре. Более того, она сама признала этот факт, а также, что вы затем поднялись наверх к мисс Роланд. Вы подтверждаете это?
– Разумеется.
Произнося это слово, он посмотрел на Меаду, а потом опять отвернулся от нее. Она была совершенно бледная и, не отрываясь, глядела на него.
– Это произошло в половине седьмого вчера вечером, служанка мисс Андервуд в этом пункте подтверждает слова мисс Андервуд, – инспектор скользнул взглядом по листу бумаги. – Служанка следила за временем, потому что ей хотелось выйти на улицу, чтобы встретиться со своим молодым человеком, она вышла, как только вы пришли. Верно, мисс Андервуд?
– Да, – ответила Меада.
Слово с трудом слетело с ее губ. Что они хотели сделать с Жилем? Что она сделала, чтобы помочь ему? Что он сделал сам с собой? Что произошло с ними обоими? Нет, это не могло быть правдой, невозможно, чтобы это было правдой. Она решила не отступать.
Лэмб снова заговорил.
– Итак, майор Армтаж, не будете ли вы так любезны рассказать нам о том разговоре, который произошел у вас с мисс Роланд? Был ли он дружелюбным?
Жиль слегка улыбнулся, но как-то мрачно.
– Что бы вы хотели от меня услышать? Да, я бы не назвал его дружелюбным.