— Нет, спасибо, — твёрдо ответил я, изобразив нечто вроде улыбки, — я справлюсь. Благодарю за беспокойство.
— Рада, что воспользовались услугами нашей компании, — сказало существо и, наконец-то, отошло от моего кресла. Пряный запах сразу ослаб. Блин, получается, это её природный аромат? Меня едва не стошнило, но всё-таки я сдержался.
Уверен, человек попроще на моём месте точно впал бы в ажитацию. Но меня не для того учили сохранять холодную голову в самых невероятных обстоятельствах, чтобы какая-то пара чудовищ так просто сбили бы меня с толку.
Я взглянул на соседний ряд. Плешивый сосредоточенно поглощал с подноса что-то серое и шевелящееся. Руки для этого ему были не нужны: прямо из ротового отверстия он выпускал тонкие щупальца, заканчивающиеся крючочками, и подтягивал добычу к жвалам.
Только чудовищным усилием воли я подавил новый приступ тошноты.
Сильно помог вид папки с похищенными документами. Она всё так же лежала на коленях у плешивого. Меня это разозлило. Ещё не хватало, чтобы он испачкал корпоративное имущество своей жратвой!
Кем бы он ни был, но эта наглая кража ему точно с рук не сойдёт, и плевать, что у него жвала вместо нормальных зубов. Надо будет — выдерну их и вставлю в пятую точку. Если, конечно, смогу её найти…
В этот момент в салоне раздался мелодичный перезвон, а освещение стало приглушённым, как на взлёте. Из динамиков послышался какой-то ритмичный скрежет, потом, через несколько секунд, ритмичное бульканье, и, наконец, последовало объявление на чистом русском: «Дорогие пассажиры! Мы приближаемся к зоне перехода. Просим занять свои места и зафиксировать механизмы аварийного стазиса». Что это за механизмы такие я, разумеется, не знал. Но на всякий случай пристегнул ремень. Впрочем, чудовище, похитившее папку, это оповещение вообще проигнорировало, продолжая трапезничать. И стюардессо, похоже, не возражало. Так что, сохраняя хладнокровие, я отвернулся и посмотрел в иллюминатор.
А там было на что смотреть: среди темнеющего звёздного неба и серебристой равнины облаков далеко внизу прямо в воздухе появилось тлеющее красным расплывчатое пятно. Самолёт, чуть накренившись на левое крыло (я как раз сидел с этой стороны), направлялся прямо в его центр.
По мере приближения пятно становилось всё ярче, пока не вспыхнуло кровавым светом, будто вернув на миг закатное солнце.
Я рефлекторно вцепился в подлокотники, но глаза упорно держал открытыми.
Впрочем, переход случился слишком быстро, чтобы я смог уловить это мгновение. Вот мы летим в обычном небе, под звёздами, готовясь пронзить странное красное пятно, висящее прямо в воздухе, а вот — из иллюминатора льётся яркий дневной свет.
Я со стоном прикрыл глаза ладонями, осторожно разминая их, чтобы активизировать кровообращение. Так зрачки быстрее привыкают к резкой смене освещения.
Ещё мне показалось, что самолёт довольно резко взмыл вверх, будто попал в мощный восходящий поток. Причём этот поток никак не ослабевал.
— Обычно рейсы стыкуются по временам суток, — стюардессо снова оказалось рядом; я ощутил уже знакомый пряный запах, — это делается для удобства пассажиров. Но сейчас переходное расписание, такая чехарда… я должна была предупредить, извините. Вам понадобятся медикаменты?
— Я в порядке, — сдавленно ответил я, открывая глаза, — всё хорошо. Спасибо.
Чудовище изобразило кивок и вернулось в кухонный отсек. Я вздохнул с облегчением.
Свет, который падал из иллюминаторов, на самом деле был не очень-то похож на обычное естественное освещение. Он был изумрудно-зелёным.
Быстро поморгав для верности, чтобы глаза окончательно привыкли, я снова наклонился и посмотрел наружу. Я ожидал, что воздушный поток несёт нас вверх на огромной скорости, потому что ощущение ускорения, направленного вертикально, никак не проходило. Но нет: мы летели строго горизонтально. У меня ушло несколько секунд, чтобы сообразить: это не восходящий воздушный поток ускоряет самолёт. Это сила тяжести изменилась.
Самолёт плыл в зеленоватом мареве, огибая по широкой дуге циклопическое сооружение, больше всего похожее на гигантское дерево с плоскими круглыми листьями. Его размеры на первый взгляд оценить было сложно, рядом не было ничего для масштаба. Но, если примерно прикинуть скорость самолёта и быстроту перемещения «листьев»… цифры получались кошмарными. По всему выходило, что каждый лист в диаметре был никак не меньше пары километров. Конечно, я не мог знать точно расстояние до объекта, но если я и ошибался, то только в меньшую сторону.