Вдруг до ее слуха долетело негромкое и призывное:
- Наташа-а!..
Наваждение какое-то: кто может окликать ее с улицы в такое время? Просто, наверное, померещился голос Олега... Но тут ее снова окликнули. Наташа выглянула в окно и увидела в кустах роз белое платьице и чью-то руку. Лица разглядеть ей не удалось. Она сняла трубку селектора.
- Что там такое? - спросила девушка дежурного.
- Вы свободны, Наташа? К вам гость...
Наташа повесила трубку и сбежала вниз, в зал.
Еще издали в полумраке узнала: у двери стоит Зина Кужель. Ну, конечно, не выдержала, пришла наконец... Как хорошо она сделала! Ребятам будет приятно увидеть ее, особенно Виктору. Они поздоровались и молча прижались друг к дружке. Потом Наташа взяла подружку под руку и увлекла за собой.
- Как там? - спросила Зина, не уточняя, где это "там".
- Хочешь их, увидеть? Минут через двадцать...
- Ты счастливая, Наташка. Разговариваешь с ними...
- Как говорится, долг,- сказала не без гордости подруга.
- А Виктор... Обо мне не спрашивал?
- Не спрашивал, но, наверно, думает...
- Говори,- опустила глаза Зина,- Разве ему до меня!
За большими окнами коридора открывалось взгляду поле ракетодрома. Вдали медленно поворачивались огромные телескопические антенны. К стартовой площадке подошли грузовые платформы, на которых лежали в разобранном виде составные ракеты.
Девушки некоторое время наблюдали за работой машин и людей. Зина поправила золотистые локоны и кокетливо обернулась.
- Виктор, небось, и там грезит о тебе,- проговорила она.- Молчишь? Значит, это правда...
Наташа потупила взор и сдержала тяжелый вздох.
- Там Олег,- только и смогла она промолвить.
- Олег Дрозд? Славный парень.
- Стеснительный,- вдруг сказала Наташа.
- Что они делают теперь? =- задумчиво спросила Зина.
- Разошлись кто куда. Виктор отправился в горы вместе с Полем Арнолем...
- С капитаном "Анаконды"? - переспросила Зина, и в голосе ее прозвучала тревога.
- А что может случиться?
- Поспорят. Потом, чего доброго, подерутся. Виктор - парень горячий.
- Зато Полю Арнолю там нужно быть тише воды и ниже травы.
Послышались чьи-то шаги, Наташа обернулась и увидела, что их догоняет Юзик Хлебцевич. Вот уж в самом деле нежданно-негаданно...
- Юзик? - словно не веря себе, спросила Наташа.- Какими ветрами?
- Батюшки! Наташка! Ты же меня напугала. Ведь собирался разыскать тебя, навестить, а ты... Как поживает наше небо? Докладывай! - Юзик встретил Наташин открытый и чуть-чуть гордый взгляд.
- Небо наше, Юзик, как ты знаешь, штурмуют ребята: "Виктор с Малой Бронной и Олег с Моховой..." Дай им в придачу к ракете рычаг, Луну бы стронули с места...
- Да, парни подобрались напористые,- согласился Юзик.- Но теперь девчатам нужно остерегаться.
- Почему? - удивилась Наташа.
- Целоваться ночью под Луной нельзя. Сверху им видно все, ты так и. знай!..
- Да ну тебя, Юзик! - шутливо замахала руками Наташа.- Ты все переиначишь на свой лад. Лучше скажи, как дела у нас в Минске?
Правду говоря, Наташа тосковала иногда по Минску, и ночами ей порою снились залитые ровным вечерним светом площади - имени Якуба Коласа и Центральная, Комсомольская улица и наполненный зеленым шумом парк перед оперным театром. Так уж устроены люди: не забываем мы тех мест, где в юности ступали наши ноги в сторожкой тишине весенних сумерек или зимнего первого снега. Наташа знала и видела в кино, как почти начисто был сметен с лица земли этот город в Великую Отечественную войну. Каждый камень там был поднят руками вчерашних солдат и партизан, памятники которым воздвигнуты благодарными горожанами. В Минске Наташа жила предчувствием большой и светлой любви, сердце ее тревожно и сладко замирало, когда в аллеях парка Челюскинцев она замечала целующиеся парочки. Каждый раз девушка стыдливо отворачивалась. Душа Наташина была открыта людям. И в том же городе ей довелось пережить, быть может, самые жестокие обиды, какие выпадают на долю человека: ее обвинили в преступной халатности, выразили недоверие...
Правда восторжествовала, но все равно такое не забывается...
Юзик вскидывал непокорный чуб и все тараторил о минском житье-бытье. Смеялся чему-то, кого-то бранил. Вдруг насупился и проговорил, избегая встречаться с Наташей глазами:
- И у меня тоже дороги с Федоровым разошлись. Раз и навсегда!
- Тебя уволили? Сняли с работы? - удивилась Наташа.
В ответ Юзик рассмеялся и уже смело поглядел в лицо девушке.
- Уволили. Только не меня. Федорова - в три шеи! Разоблачили хапугу-карьериста и предали суду. Оказывается, сей муж в наше время гонялся за материальными благами и всюду рвал и рвал деньгу.
- Он был членом партии,- растерянно вспомнила Наташа.
- Точно: был. Исключили. Не простили ему и издевательств над тобой, снайпер эфира в юбке,- попытался шутить Юзик.
- Перестань шутить. Это ведь серьезно,- строго сказала Наташа.- А ты по-прежнему секретарь комсомола?
- Принял участок. В начальство выбиваюсь! Сегодня здесь утверждали. Экзамен был серьезный.
- Выдержал? Поздравляю тебя, Юзик! Дай руку...
Он задержал ее плотную ладонь в своей крупной пятерне, густо покраснел и, словно с трудом подыскивая нужные слова, проговорил:
- Знаешь, я тебе хотел... Предложить... Нет, пригласить. Поедем, Наташа, в Минск. Вместе. Я все обдумал. Ты ведь здесь одна..
Наташа крепко пожала Юзику руку.
- Спасибо! - сказала она просто.- Я этого cдедать не могу. Пойми, у меня... У меня там,- Наташа кивнула головой вверх, в небо,- забота. Большая забота,- добавила она, смутившись.
-- А-а! - только и смог выговорить парень. Потом встряхнул головой и, чтобы вернуть разговору прежнюю непринужденность, пошутил: - Я ничего не знал. Оказывается, небо не такое уж и пустое.
- В нем бездна всяких тайн...- в тон ему ответила Наташа.
Этим было сказано все. Юзик тепло распрощался и ушел. Вскоре его сутулая фигура исчезла за поворотом коридора.
Наташа извинилась перед Зиной за то, что заставила ждать себя, и повела подругу в свой рабочий кабинет. Придвинула новый стул, поставила рядом со своим и сказала:
- Садись. Будь как дома...
Зина Кужель не без волнения рассматривала огромный экран. Ведь на этом экране она и встретится с открытым взглядом Виктора. Готова ли она к этому? Поймет ли он ее? Не разрыдается ли она, как провинившаяся школьница?
Наташа почему-то очень бережно поправила уложенную на голове черную косу и включила экран. Он вспыхнул ярко и весело, и Зине показалось, что она смотрит на светлый лесной родник, в котором вот-вот отразятся голубое небо, белесые тучи, зеленые деревья.
На экране возникло приветливое лицо человека, одетого в костюм космического путешественника. Сначала он вроде и не замечал, что за ним следят, потом вдруг встрепенулся.
- А-а! Мисс Гомон? Не забываете? Вери-вери гуд! - прозвучал его басовитый голос.- Как там у вас в Москве?
- Беспокоимся о вас, уважаемый Макс Велл,- ответила Наташа.- Хорошо ли вам? Как здоровье?
- Не беспокойтесь. Я здесь близок к самому богу,- ответил с улыбкой Макс,- и нашел способ вымаливать у него все, что мне нужно.
- Как это? Что вы с ним сделали?
- Ничего особенного. Просто взял его за бороду.
Зина Кужель от души рассмеялась. Какой милый и непосредственный этот чужеземец. В тех обстоятельствах, в которых он очутился, было не до шуток. А он пожалуйста!
- Мистер Макс,- вдруг спросила Зина.- Теперь вы знаете цену подвига. Скажите, пожалуйста, в другой раз вы полетели бы на Луну?
Чужеземец нахмурился и отвел взгляд в сторону, потом медленно сказал:
- Полетел бы... Только... на советской ракете.
Наташа попросила Макса сообщить, как ведет себя его спутницаобезьяна. Макс оживился и с беззаботным видом начал рассказывать о приключениях Читы. Чужеземец умел вести беседу с юмором, и, слушая его неторопливый голос, нельзя было удержаться от смеха.